Небесный покровитель Пензенской земли

23 октября Церковь совершает память едва ли не самого молодого из тех, кто был прославлен в лике святителей за всю историю Православной Церкви, — одного из первых русских церковных историков, замечательного педагога, небесного покровителя Пензы и Сурского края преосвященного Иннокентия (Смирнова), епископа Пензенского и Саратовского. Со времени его кончины прошло два века.

 

Вид на колокольню и Воскресенский собор. Нач. XX в. Павлово-Посад

Павловский Посад, знаменитый на весь мир своими платками, сегодня такой же скромный и уютный, как в 1784 году, когда здесь у пономаря Воскресенского храма Дмитрия Егорова и его супруги Стефаниды Львовой родился шестой сын Иларион — в переводе с греческого «тихий», — так нарекли в Крещении будущего святого. Павлово-Посадская свеча, как называют колокольню-символ города, — это сегодня единственное, что сохранилось от храма, в котором служили как минимум шесть поколений предков святителя. Отец — пономарь Димитрий, дед — священник Егор, прадед — дьячок Иван, прапрадед — тоже дьячок — Степан, прапрапрадед — пономарь Илья. Во времена детства святителя Иннокентия Павлово было крупным селом, важным экономическим центром Подмосковья. Приход Воскресенского храма был вполне достаточный, а его духовенство — обеспеченным. Дома священников и причта в Павловском Посаде находились на улице Купеческой (ныне Первого мая), отходящей на запад от Воскресенского собора. Здесь и прошло детство святого.

 

Улица Купеческая в Павловском Посаде. Коллаж

К девяти годам отрок Иларион умел читать и писать, что позволило поступить на первый курс семинарии, минуя подготовительный. 1 сентября 1793 года пономарский сын Иларион поступил в Перервинскую семинарию и практически сразу получил свою фамилию — Смирнов: за послушание, безукоризненное поведение и тихость нрава. Николо-Перервинская обитель, гармоничная, уютная и благолепная, воспитала юную душу и подготовила к отречению от мира. В ее стенах отрок провел восемь лет — около четверти своей короткой жизни. Может быть, именно здесь и запали в чистую душу слова апостола Павла к Тимофею, нарисовавшие образ истинного служения Господу Иисусу Христу в нескольких словах: будь образцом для верных в слове, в житии, в любви, в духе, в вере, в чистоте (1 Тим. 4: 12). Этот «рецепт» праведной жизни он пронесет до конца своих дней.

 

Перервинская семинария и памятник митрополиту Платону (Левшину) перед корпусом

Следующие десять лет жизни святого прошли в обители преподобного Сергия. Сюда он пришел семнадцатилетним выпускником Перервинской семинарии, а уезжал уже игуменом, о преподавательских талантах которого знали даже в Северной столице.

Лаврская духовная семинария в те годы располагалась в Царских чертогах, или Писарских палатах. Сегодня это здание Московской духовной академии. Сначала будущий святой здесь учился, а потом, с февраля 1805 года, — учил, причем прошел все ступени семинарской карьерной лестницы, от учителя низшего грамматического класса до префекта семинарии, то есть второго лица после ректора. Здесь же он принял одно из самых важных решений в своей жизни — о монашеском постриге.

Для учителей лаврской семинарии монашеский постриг не был редкостью, но не был и правилом. Митрополит Платон (Левшин) был последовательным сторонником принятия учителями семинарии монашества. И в первых числах августа 1810 года, будучи 25 лет отроду, Иларион Смирнов подал ему прошение о постриге: «Доселе обучаясь и обучая других под покровительством Вашего Высокопреосвященства, научился я по крайней мере находить удовольствие в науках и уединенной жизни». 13 октября 1810 года в больничном храме Зосимы и Савватия Соловецких наместник лавры архимандрит Симеон постриг Илариона Смирнова в монахи, причем нарек ему имя Иннокентий — в честь недавно прославленного святителя Иннокентия Иркутского.

 

Двухэтажное здание Царских чертогов заложено в XVII в. для размещения часто посещавшего Троице-Сергиеву лавру царя Алексея Михайловича и его семьи, расположено в северной части лавры, справа от Святых врат. С 1814 г. здесь располагается Московская духовная академия

Лишь два года святитель Иннокентий пробыл префектом лаврской семинарии, но о его дарованиях уже знали в Петербурге. Незадолго до того там была преобразована Петербургская духовная академия, и ей очень требовались молодые талантливые педагоги. В Петербург 27-летний игумен Иннокентий прибыл 22 января 1812 года и представился митрополиту Амвросию (Подобедову) — ученику и давнему другу по лаврской семинарии митрополита Платона. Владыка Амвросий встретил молодого игумена благожелательно и последующие годы явно ему покровительствовал. Александро-Невская лавра приняла будущего святого на семь лет. Северная лавра аскетична, и, видимо, под влиянием ее духа в письмах святого в эти годы часто встречается мысль, что мы лишь гости в этом мире.

За свой короткий путь к небу отец Иннокентий успел удивительно много. С 1810 года как игумен Николо-Угрешского, а затем московского Знаменского монастыря он регулярно произносит поучения, в которых ярко блистал дарованный ему Господом дар слова. Он мог без приготовления вдохновенно проповедовать, сочетая свой талант с большим трудолюбием и благочестивой жизнью.

Как светильник поставляется на высоту, чтобы светить всем, так молодой игумен в Троицком соборе лавры в июне 1812 года возводится в сан архимандрита, а в августе произносит там одну из самых известных проповедей на день тезоименитства Александра I. Через год — назначение ректором Петербургской духовной семинарии, настоятелем Сергиевой пустыни. Затем он становится профессором богословских наук и членом Комитета духовной цензуры, причем большую часть работы последнего берет на себя. Архимандрит Иннокентий был одним из директоров Российского Библейского Общества и вместе с архимандритом Филаретом (Дроздовым) осуществлял надзор за ходом работ по изданию Нового Завета на русском языке.

В Федоровском и Южном корпусах лавры святой жил, работал, принимал экзамены, преподавал, работал над своими трудами, рассматривал книги как цензор. И от стен Федоровского корпуса в марте 1819 года друзья со слезами провожали его в Пензу.

 

Троицкий собор и Федоровский корпус Александро-Невской лавры

Совершая свой монашеский подвиг, отец Иннокентий находил укрепление в молитве. «Имя Иисуса Христа, как пламенное оружие в руках серафимов, ограждает нас от нападения искушений. Пусть это одно неоценимое великое имя пребудет в сердце нашем. Пусть это имя будет и в уме, и в памяти, и в воображении нашем, и в глазах, и в слухе, и на дверях, и на празе, и за трапезой, и на одре. Оно укрепит ум наш на врагов и, подавая вечную жизнь, научит нас мудрости без всякого мудрования», — делился он своими убеждениями.

Особенно много сил и времени архимандрит Иннокентий отдавал богословию и церковной истории, стремясь улучшить преподавание этих предметов в семинарии. Свои лекции он готовил ночами, а чтобы не заснуть, работал стоя у аналоя. Как-то, заработавшись допоздна, он решил немного отдохнуть и тут же, у аналоя, прилег на пол, рассчитывая, что неудобство не даст ему проспать до утра. Действительно, он вскоре проснулся, закончил свои записи, но после такого «отдыха» простудился, и с того момента его и без того слабое здоровье стало всё более ухудшаться.

Результатом этих ночных бдений стали не только обычные лекции, но и такие его работы, как «Богословие деятельное», «Опыт изъяснения первых двух псалмов», «Изъяснение Символа веры». Не удовлетворяясь иностранными источниками по церковной истории, которую он преподавал, отец Иннокентий пишет собственные лекции. В итоге им был подготовлен капитальный труд, изданный в 1817 году как «Начертание Церковной Истории от Библейских времен до XVIII века». Эта книга выдержала не одно переиздание и долго служила единственным учебным пособием по данному предмету. Однако постоянное переутомление, которое подвижник испытывал при подготовке курса по церковной истории, превратило в конце концов полученную им простуду в неизлечимый туберкулез.

 

Письма св. Иннокентия к разным лицам

Многотрудная деятельность архимандрита Иннокентия была отмечена высокими наградами: наперсным крестом с украшениями, орденами Святой Анны 2-й степени и Святого равноапостольного Великого князя Владимира 2-й степени. Он был объявлен первоклассным архимандритом новгородского Юрьева монастыря и стал членом Главного правления народных училищ.

Как ни удивительно, но чем выше поднимался инок по иерархической лестнице, чем больше завоевывал общественное признание своими учеными трудами, проповедями и поучениями, тем более преисполнялся смирения. Воздержание, благочестие — неизменные спутники боголюбивой души архимандрита Иннокентия шли об руку со всё возрастающей требовательностью к себе. Чем больше возрастала слава, тем неразрывнее сливался его ум с именем Божиим. Он носил власяницу, постоянно вздыхал о своей греховности, стремясь к непрестанному покаянию.

 

Современные издания, посвященные свт. Иннокентию (Смирнову) и его трудам

Евангелие и сказанное апостолами в их посланиях архимандрит Иннокентий принимал буквально и применял к себе безо всякого снисхождения. Качества его добродетельной души возрастали до трудно постижимого для обывателя совершенства: привычка к неосуждению постепенно переходила в молитву за недоброжелателей и оскорбителей; нестяжательность возрастала до полного неприятия каких бы то ни было подношений и пожертвований, даже в случае крайней нужды. Но многочисленные, возложенные на отца Иннокентия обязанности не позволяли ему свое постничество довести до отшельнического воздержания. Обремененным мирскими делами он не советовал изнурять свою плоть сверх установленной церковным уставом меры. «Мы можем только ограничивать и обуздывать, а не насиловать: последнее не благословляется», — писал он.

В жизни и делах российского общества начала XIX века всё большую роль, к сожалению, начинали играть сторонники так называемого западного мистицизма. «Передовое общество» отличал нередко царивший в головах религиозный хаос. Многие дворяне состояли в тайных организациях, всевозможных школах и сектах; увлекались нездоровой европейской мистикой; образовывали кружки, в которых философия переплеталась с оккультизмом, ставившие своей целью влиять на общественное сознание и менять существующий строй жизни вплоть до фантастических идей создания сверхрелигии и наднационального государства, объединяющего просвещенное человечество. Очень странные для православного человека взгляды на многие догматические вопросы были у князя А. Н. Голицына — тогдашнего обер-прокурора* Святейшего Синода, в 1816–1824 годах занимавшего пост министра народного просвещения. Близким другом Голицына был А. Ф. Лабзин, издававший «Сионский вестник», в котором печатались сверхмодные мистические рассуждения. Это не могло не настораживать архимандрита Иннокентия. Как православный человек и как духовный цензор он должен был рано или поздно высказаться вслух на этот счет. Он не мог не возвысить свой голос против распространяемых пагубных заблуждений.

Близкий ему по духу архимандрит Филарет (Дроздов) остерегал Иннокентия от открытого выступления против сектантов, масонов и мистиков, указывая, с какими силами придется сражаться: «Нам, двум архимандритам, Юрьевскому и Пустынскому, не спасти Церковь, если в чем есть погрешности, а лучше обратиться к Преосвященному митрополиту Михаилу (Десницкому. — Ред.), которого голос имеет более силы, нежели наши оба». Но архимандрит Иннокентий встал на борьбу за чистоту православной веры, прекрасно понимая, чем это ему грозит. «Слез не достает у всякого любомудрого и доброго человека оплакивать раны, кои сия нечестивая и совершенно бесова философия может сделать в умах и сердцах, если токмо будет чтома и преподаваема в школах. <…> В писаниях такого рода под мудростью содержится безумство, под словом спасения — пагуба, под именем духа Христова — антихристов вражий и учение ложное; там вера — неверие, благочестие есть нечестие, свет — тьма, сладость — горечь…» — писал святой Иннокентий. С Божией помощью ему удалось добиться учреждения цензуры, а затем и запрещения печатать «Сионский вестник».

За слово правды святителю Иннокентию пришлось заплатить большую цену: его выслали из Петербурга. Учитывая известность архимандрита и его положение, высылку облекли в форму повышения по служебной лестнице — с возведением в сан епископа и назначением в удаленную епархию. Первоначально местом служения определили Оренбургскую епархию, но друзья святого Иннокентия стали хлопотать о нем. Митрополит Михаил, учитывая слабое здоровье архимандрита, предложил переместить его на освободившуюся к тому времени Пензенскую кафедру. Так 22 февраля 1919 года состоялось назначение святого Иннокентия на кафедру, 27 числа того же месяца — наречение во епископа в Святейшем Синоде, а 2 марта в Казанском соборе Санкт-Петербурга произошла его хиротония во епископа Пензенского.

 

Казанский собор Санкт-Петербурга. Построен на Невском проспекте в 1801–1811 гг. архитектором А. Воронихиным для хранения чтимого списка чудотворной иконы Божией Матери Казанской

Совершившиеся изменения в своей жизни святитель Иннокентий принял со свойственным ему смирением. «Я раб недостойный, почтен святейшим саном! Мне кланяются — а поклонение принадлежит Богу Единому; меня почитают — а честь и держава должна быть воздана Богу. Меня заставляют управлять и повелевать, а царство, и власть, и сила суть единого Господа Иисуса Христа», — писал он.

В губернском городе Пензе тогда проживало 15 тысяч жителей — в 22 раза меньше, чем в Петербурге, где преосвященный Иннокентий провел последние семь лет. Пензенская епархия была одной из самых молодых в России. Ее учредили в 1799 году при Павле I. В состав епархии входили храмы Пензенской и Саратовской губерний. Таким образом, епархия занимала территорию от нижегородских лесов на севере до низовий Волги на юге и от заволжских степей на востоке до долины Хопра на западе. В целом территория достигала почти 230 тысяч квадратных километров — чуть меньше, чем современная Румыния или Великобритания, и чуть больше Беларуси. На этой территории было более 600 церквей, 11 монастырей, около 15 тысяч священно- и церковнослужителей вместе с семьями. Паству святителя Иннокентия составляли около 1 миллиона 770 тысяч человек.

 

Ковчег с частицей мощей святителя. Троицкий собор, Саратов

У Московской заставы в Пензе нового правящего архиерея встретили 21 июня 1819 года. По дороге он вынужден был на три месяца задержаться в Москве, так как тяжко заболел. В итоге архиерей пробыл со своей паствой всего четыре месяца.

Смиренный святитель, привыкший довольствоваться малым, тем не менее не ожидал, что отведенный ему архиерейский дом, простояв полгода без хозяина, походил, по его словам, на худой трактир: «У дверей нет ни замков, ни ключей — всё обломано; обои в покоях инде оборваны, инде замараны, закопчены; полы так плохи, что когда пройдешь на один конец залы, на другом поднимаются, везде скрыпят; стекла закопчены и составлены из малых и битых клочков. А крыльцо! Но эта вещь не для жилья. Третий этаж с полами и с потолками провалился. От дождей теча была во второй этаж. Сперва пороптал, теперь привык, теперь благословляю Господа моего, понемножку поправляю: в третьем этаже делают полы и потолки, а второй отделывать откажу до удобности, пока сколько-нибудь скопится домовых денег».

Святитель мирился с неудобствами, но третий этаж, где располагалась домовая церковь, стал немедленно ремонтировать.

Продуктивными в плане управления епархией из четырех месяцев были только семь недель. Затем святитель уехал в Саратов, где болезнь обострилась, и после возвращения он уже не служил. Епархиальными делами вынужден был заниматься в постели, а последние недели даже перо держать в руках уже не мог. Основной своей обязанностью владыка Иннокентий почитал, конечно, богослужение и молитву. Несмотря на слабое здоровье, он служил не реже трех раз в неделю: чаще всего в домовом храме при архиерейском доме, а также в Спасском кафедральном соборе, тогда еще не достроенном полностью, в Петропавловской церкви на Базарной площади и в Троицком женском монастыре. Практически за каждой Божественной литургией преосвященный рукополагал и диакона, и священника: очередь из желающих принять священный сан была очень длинной и, чтобы ее сократить, приходилось прибегать к таким редким и крайним мерам.

За 50 дней на прошениях, докладах, протоколах консистории святитель оставил почти 900 резолюций. Ничтожное число из них краткие в стиле «исполнить по сему». Как правило, святитель давал подробнейшие указания, а иногда исписывал своей резолюцией между строк практически весь первый лист документа. Дела самые разные: возведение в священный сан, постриг в монашество, назначение церковнослужителей, канцеляристов, сторожей, просвирен, закрепление за детьми священнослужителей их мест, увольнение за штат по старости и в другие епархии, проступки и споры священнослужителей, жалобы на них, постройка и ремонт церквей, изменение границ приходов и многое другое. Из этих резолюций понятно, какой замечательный архипастырь из него получился, причем в первые же дни и недели пребывания на кафедре — требовательный и снисходительный, проницательный и дальновидный, заботившийся о семьях клириков, нетерпимый к пьянству и неуважению к святыне. Преосвященный познакомился с пензенским обществом: нанес визит губернатору, побывал в духовной семинарии, училище, мужской гимназии, отдал распоряжения о ремонте архиерейского дома и продолжении строительства Спасского кафедрального собора, продолжал переписку со знакомыми лицами. Как столько можно было успеть за считаные недели смертельно больному человеку? Очевидно, что только с помощью Божией.

 

Епископ Пензенский и Саратовский, на втором плане — Спасский кафедральный собор. Пенза

«Здесь суета та же самая, что в Санкт-Петербурге, — писал святитель знакомым в письме. — Гордость пензенская не уступит никакой: страсть сердца, как исполин, везде ходит и действует по-исполински».

На следующий день после Преображения Господня епископ Иннокентий выехал в Саратов. Это было естественно и необходимо: город на Волге был крупнейшим в епархии. В Троицком соборе Саратова он произнес две своих последних проповеди, а на Успение или в ближайший воскресный день, вероятно, планировал совершить Божественную литургию, но здоровье не позволило.

«Мне нужно очищение, коего достигнуть ничем не можно, как болезнию, — скажет святой близким сердцу. — Гордость сердца моего, сомнение, неверие, как тяжкие оковы связывая дух, держат тело в болезни. Господи! Не могу и преклонить чувств к противной стороне от немощи телесной или от закоснелости греховной… Тяжесть греховная, закрывая свет истинный, держит меня во тьме и смертной сени. Не видят моей гнусности другие, а мне она ощутительна».

Плаванье корабля 35-летнего святителя по волнам земной жизни подходило к концу. 7 сентября преосвященный Иннокентий выехал из Саратова в Пензу совершенно больным. Как известно, его болезнь — неспецифический язвенный колит — полному лечению не поддается, а 200 лет назад такой диагноз не могли и поставить. Он уже не имел сил писать, но еще слушал консисторские доклады и отдавал по ним распоряжения, диктовал письма, планировал отредактировать для нового издания свое «Начертание Церковной Истории». 23 октября, почувствовав приближение кончины, он распорядился своим имуществом, соборовался, исповедовался, причастился. Архиепископ Владимир (Алявдин), свидетель кончины праведника, вспоминал: «За несколько минут до исхода души его один из находившихся при нем в то время, зная, что преосвященный любил чтение псалмов, раскрыл Псалтирь и начал читать 54-й псалом очень медленно, чтобы святителю было внятно каждое слово. Когда чтец произнес слова 17-го стиха: Аз к Богу воззвах, и Господь услыша мя, капли слез выкатились из очей его. Когда было сказано окончание псалма: Аз же, Господи, уповаю на Тя, он заснул с миром, предав дух свой в руце Божии. Это было в пятницу в 18:15». Ровно 10 лет назад, 23 октября, он умер для этого мира и родился в монашеском образе. А 23 октября 1819 года стало днем рождения святителя для жизни вечной.

 

Рака с мощами свт. Иннокентия (Смирнова) в восстановленном Спасском соборе. Праздничное богослужение 23 окт. Пенза

В августе 2000 года святитель Иннокентий, епископ Пензенский и Саратовский, был причислен к лику святых. В октябре его мощи перенесли в Успенский собор Пензы, а 17 октября 2021 года состоялось торжественное перенесение мощей небесного покровителя Сурского края святителя Иннокентия Пензенского из Успенского храма в Спасский кафедральный собор на постоянное место пребывания.

Короткая земная жизнь святителя была восхождением к Богу. Господь в нем явил образец совершенства человеческого духа, которого может достичь душа, всецело посвятившая себя Творцу. И теперь, получив возможность изливать благодать Божию на народ Божий, святой являет чудесную помощь обращающимся к нему в молитвах. Пусть по молитвам святителя Иннокентия Господь и нашу жизнь управит ко спасению.

Материал подготовлен редакцией сайта obitel-minsk.ru

Фотографии из интернета

При подготовке использовались материалы:

1. Святитель Иннокентий (Смирнов), епископ Пензенский и Саратовский. Пензенская епархия (xn----7sbbracknn1actjpi5e2ih.xn--p1ai).
2. Так велика сия крупица, что я сыт (eparhia-saratov.ru).
3. ИННОКЕНТИЙ (pravenc.ru).
4. Невинный по имени — невинный в жизни (eparhia-saratov.ru).
5. Святыни собора — Успенский собор г. Пенза (uspsobor.ru).
6. Житие святителя Иннокентия, епископа Пензенского и Саратовского — Спасский кафедральный собор города Пензы (cerkov.ru).
7. Вопросы веры. Документальный фильм «Реки и времена Иннокентия Пензенского».

----------

* Должность светского чиновника, назначавшегося российским императором, бывшего, по словам учредившего эту должность Петра I, «оком государевым и стряпчим о делах государственных в Синоде». Непосредственно в состав Святейшего Синода обер-прокурор не входил. Полномочия и роль различались в различные периоды. 

23.10.2024