Шла Гражданская война, страна переживала великие скорби. А в семье Скопичевых, что жила в деревне Севруки под Гомелем, ждали ребенка. 1 апреля 1918 года Гликерия разрешилась от бремени и родила девочку. Супруги крестили дочь, назвав ее в честь Марии Египетской. Но радость Владимира и Гликерии была с горечью. Родилась девочка с детским церебральным параличом, и, по прогнозам врачей, ей не суждено было ходить, как всем здоровым людям.
Бог дал девочке добрый характер, приветливость и веселость в общении, умение шить и способность понимать красоту. Были у нее и другие дары, отличающие ее от остальных детей. Мария много молилась, любила храм и богослужение и часто просила, чтобы мама ее отнесла в церковь. Девочка чувствовала, что жизнь ее связана именно с церковным путем. Еще в раннем детстве у нее было видение. Долго ночью Мария не могла уснуть и предстали перед ней две дороги. Она стояла и думала, на какую ей ступить, как вдруг услышала голос: «По левой пойдешь — спокойно жизнь проживешь, по правой — скорбеть будешь». По ошибке или сознательно, но выбрала Мария правую дорогу…
С детства она трудилась: по силам помогала маме, выполняя всю домашнюю работу. Несмотря на свою немощь, даже стирала в реке белье наравне со взрослыми женщинами. Постепенно девочка приспособилась к своему недугу, была нужной и интересной другим. Научилась шить, сама кроила и выдумывала интересные фасоны, обладала хорошим вкусом и настоящим талантом модельера. Видела, кому подойдет какой фасон, разбиралась в тканях и любила наряжать друзей, родных и соседей. Уже тогда люди стали замечать, что рядом с этой девушкой легко и уютно, с ней можно быть самим собой и чувствовать неподдельное внимание и поддержку.
Но главным ее талантом была святость. Первым это разглядел нищий старичок, которого Мария накормила и одарила. Он назвал девушку монахиней, поняв истинный дух ее добрых поступков и внимания к людям.
И правда, мало кто из сверстников столько времени уделял молитве, не пропускал ни одного церковного праздника и мечтал побывать в монастыре, поприсутствовать на монашеских службах и дышать воздухом святости. Родители часто возили свою больную дочь в женский Тихвинский монастырь в Чёнках, никогда ей в этом не отказывали, хоть это было непросто. Игумения Поликсения всегда была приветлива к Марии и каждый раз, разговаривая с ней, приглашала в обитель, рассказывала о спасительном монашеском пути. Мария и раньше задумывалась об этом. Теперь же она молилась еще глубже и серьезнее, ведь перед нею в жизни легли две дороги, которые когда-то появились в ночном видении. И действительно, монашеский путь был непростым, но именно к нему лежала ее душа. Ей хотелось быть в церкви постоянно, а не только тогда, когда смогут ее туда привезти родные. В праздник Преображения Господня юная Мария приняла постриг.
Немного времени прошло, и молодая монахиня была пострижена в великую схиму с именем Манефа. Таинство совершил ее духовный отец схиигумен Макарий, из последних Оптинских старцев. Умирая, он передал свое духовное отцовство иеросхимонаху Артемию (Потоцкому). Своей же духовной дочери говорил: «Посылаю к тебе молодого батюшку».
Слева направо: игумения Поликсения (Галюденик), схимонахиня Манефа (Скопичева) и иеромонах Артемий (Потоцкий)
В Советском Союзе любой духовный путь был скорбным. Но тут скорби покрыли весь народ — началась Великая Отечественная война. Многие тогда обратились к Богу, молясь за своих мужей, братьев, сыновей, отцов. В это время матушка Манефа покинула монастырь. Приняли ее пожилые супруги Кизевы, и поселилась матушка в их доме в поселке Вишнёвка Тереничского сельсовета. Там люди заметили, что обладает молодая матушка даром прозорливости. Она всегда непременно участвовала в необычном обряде, принятом в Вишнёвке. Ежегодно — во время войны — 24 сентября ее несли на плечах с большой деревянной свечой в руках, а рядом люди держали икону. Икону со свечой переносили из дома в дом. В каждом доме молились о мужчинах, ушедших на фронт, а матушка Манефа во время молитв держала перед иконой свечу. По пути у матушки спрашивали, какова участь того или иного воина, и она отвечала безошибочно. Жители Вишнёвки старались молитвенно оградить своих мужчин от смерти. Матушка рассказывала женщинам о судьбах их мужей, сыновей и отцов. Утешала, поддерживала. Но о погибших молчала, жалея вдов и сирот. Придет время — узнают сами…
Часто к матушке приходила молодая женщина Анна Мироненко, муж ее в это время был в плену в Бельгии. Конечно, Анна ничего об этом не знала, от неведения впадала в уныние, не всегда верила, что он не погиб. Но матушка Манефа домыслы пресекала, молилась за супруга Анны и ей говорила: «Ты, главное, молись за своего Филиппа». И он вернулся живым, и сам на повозке доставлял матушку в храм на службу.
Монахиня Манефа (Скопичева)
Вскоре после войны осиротел племянник матушки Манефы Василий. Она вернулась в свою родную деревню Севруки, чтобы присматривать за сыном сестры.
Прокормиться было трудно. В первые годы после войны многие выживали на грани голода. Был случай: три дня матушка с племянником не ели, поддерживали силы только кипятком. Что будет дальше — страшно было представить. К тому же стояли лютые морозы. Но Господь позаботился о них — послал из Вишнёвки Анну Мироненко. Она насушила сухарей и принесла их матушке, когда силы уже начали покидать ее. «Не сойдет хлеб со стола твоих детей и внуков», — сказала ослабевшая матушка, взяв драгоценный подарок.
Дом, в котором жила матушка Манефа
Молодая монахиня советы давала простые. Но каждый ощущал в ее словах не только поддержку, но и духовную силу. Ей было открыто, кто к ней придет и какие у него помыслы, проблемы и искания. Каким бы ни был человек грешником, голос матушка никогда не повышала, сохраняла спокойствие и приветливость. И нередко удивляла совершенно незнакомых людей тем, что видела их состояние души и тайные мысли.
Проповедь ее была искренней и смиренной. Многих привела матушка Манефа к вере. Среди духовных советов главными были: читать Акафист Божией Матери, подавать записки, особенно в монастыри, поддерживать нуждающихся милостыней. Главное, что она хотела донести до людей, — нужно искать и вымаливать прощение грехов здесь, на земле. Успеть это сделать, пока мы живем.
Матушка Манефа понимала, что всем живется трудно, и стыдилась брать продукты и деньги, которые приносили люди в благодарность. Но духовник ее схиигумен Макарий благословлял принимать то, что приносят ей от души. И благодаря этому она могла накормить тех, кто проделал непростой дальний путь, чтобы прийти к ней за духовной поддержкой.
Господь не оставлял ее — посылал людей, близких по духу. Монахиня Анна, бывшая медсестра, долго жила с матушкой, следила за ее здоровьем. Их сокелейницей была монахиня Фотиния, после принявшая схиму с именем Евстафия.
Все дела были распределены, каждая несла свое послушание. Читала Псалтирь, акафисты и молитвы монахиня Анна, она же приветливо встречала и угощала посетителей. Стирка также была ее обязанностью — часто ее видели на реке, полощущей белье. Монахиня Фотиния занималась кухней и уборкой.
Бывший офицер Красной армии Николай Мамичев приехал в Гомель и остановился у схимонахини Серафимы. К ней приходили люди и рассказывали о схимонахине Манефе. Матушка Серафима тоже отзывалась о ней как о большой молитвеннице. И Николай отправился к матушке Манефе в надежде получить исцеление или хотя бы облегчение от изнуряющих его болезней. «Будешь священником», — такими словами встретила его матушка. И он понял, что так и будет. Давно в глубине души таилась эта мечта… Николай стал чаще бывать в Севруках, помогал матушке. В хозяйстве мужские руки нужны. Он чинил дом, обновлял забор, латал крышу, рубил дрова…
Постепенно Николай перебрался в домик матушки, где и принял тайный монашеский постриг от схиигумена Макария. Вскоре совершилось его рукоположение. Так и сложилась монашеская общинка с иеромонахом Николаем, схимонахиней Манефой и монахинями Анной, Евстафией и Фотинией.
Люди продолжали приезжать за молитвой и утешением, некоторые ехали издалека, с ночевкой, кто-то хотел остаться на несколько дней. Отец Николай пристроил к дому две комнаты для паломников, летнюю кухню, а главное — сделал матушке коляску.
В редкие свободные часы матушка Манефа шила, вышивала, штопала, Анна читала Псалтирь. Особенно матушка любила слушать 17-ю кафизму и псалмы 26-й, 50-й и 90-й. Летом матушка шила и вышивала на воздухе, во дворике. Тут же подходили те, кто приехал к ней за советом и благословением.
Матушка Манефа каждого принимала с такой искренней любовью, что человек раскрывался перед ней, как ребенок перед матерью. За грехи она не упрекала и не ругала, а как бы сочувствовала, что с человеком случилась такая неприятность. На ее лице всегда было доброжелательное и жизнерадостное выражение. Всем она советовала часто читать свой любимый 90-й псалом и «довоскресную» молитву — «Да воскреснет Бог».
Духовный отец матушки Манефы иеросхимонах Артемий не оставлял ее даже после своего ухода из земной жизни. Нередко являлся он ей в ночных видениях, жалел свое чадо и давал ей духовные советы. Она рассказывала ему, как тяжела ей стала болезнь, жаловалась, что устала от жизни и расстраивается из-за отношений с отцом Николаем, который порой находится в большом несогласии с ней. Иеросхимонах Артемий отвечал: «Все святые терпели, и тебе нужно терпеть. Пей святую водичку и терпи». Несколько раз во сне матушка видела Божию Матерь.
Бывало, темными ночами к ней приходили и злые духи. Они принимали облик людей, угрожали за то, что она вымаливает своих духовных чад, и требовали не делать этого. Матушка не боялась их, прогоняла своими шерстяными четками.
Однажды увидела она в тонком сне отца Артемия с голубой косынкой в руках, стоящим на облаке. К косынке тянулись лапами бесы, а батюшка отбивался от них. «За грех воровства принесено покаяние!» — кричал он. Проснулась матушка Манефа в тревоге. Узнала она ту косынку. Вспомнила, что в детстве тайно взяла ее у соседки и сшила платье для куклы. И совсем забыла, покаялась ли в том грехе. После сна с благодарностью духовнику, что не оставляет ее своей молитвенной заботой, принесла за свой детский грех покаяние. Этот случай говорит нам о том, что нет у грехов срока давности.
Монахиня Манефа в юности
Вокруг матушки Манефы были люди разные. И все они дополняли друг друга: старые и юные, высокопоставленные и простые труженики; те, на кого сыпались беды, и везучие, хорошо устроенные в жизни. Стремились к матушке Манефе все с разными целями: кто-то искал Бога, а кто-то просто хотел посмотреть на необычного человека и проверить, правда ли схимонахиня прозорлива, как о ней говорят. И для каждого матушка находила нужное слово, важный совет. Как услышат маловеры то, о чем молчали и ни одна душа в мире не знала, — сомнения и нездоровый интерес проходили.
Гордых и заносчивых матушка смиряла для их же пользы, а смиренных всей душой принимала. Был такой случай. Собралась навестить ее юная Татьяна, в будущем — монахиня Еванфия. Встретила она по дороге двух девушек, которые тоже торопились к матушке. Они расстроили Татьяну, объяснив, что мать Манефа никого не принимает и нечего надеяться, что она к старице попадет. Татьяна мечтала увидеть матушку, проделала неблизкий путь. Шла и молилась, а девушки те далеко вперед ушли.
А когда увидела их матушка, холодно поздоровалась и отправила на кухню картошку чистить. Татьяне же сказала:
— А ты останься, помолись со мной.
Тем вечером Татьяна многое для себя открыла: и какая это великая старица, и как много она знает о духовной жизни, и советы получила для спасения души.
Тем, кто хотел и кому судьба была создать семью, она советовала просить о том Божию Матерь и Николая Чудотворца, двенадцать раз читать «Богородице Дево, радуйся» и утром и вечером — тропарь святителю Николаю. Многие приезжали благодарить матушку Манефу за ее советы и создание счастливых семей благодаря им.
Мать Манефа (в центре) с духовными чадами
Некоторые истории и судьбы духовных чад старицы потрясают. Как-то зимой в первые годы 1950-х пришла к матушке 26-летняя Любовь Мисько. Была она совсем больной после такого случая. Работала Люба в 1948 году заместителем начальника почтового отделения. И случилась беда: когда она осталась одна, пришли на почту грабители, били ее по голове металлической трубой, пока девушка не потеряла сознание. После тяжелой травмы Люба год лежала в больнице, но здоровье к ней не вернулось. Начальство объявило ей благодарность, но об инвалидности речи не было, и пришлось ей выйти на работу, терпя головные и сердечные боли.
Соседка посоветовала: «А ты попробуй съездить к матушке Манефе». И она поехала. Матушка прямо с порога встретила ее словами:
— Это Господне Провидение привело тебя ко мне! Заходи и оставайся у меня ночевать. Мы с тобой и помолимся, — пригласила матушка.
И это было непривычно: никого она не оставляла, а посетители, получив наставления, уходили.
— Не печалься, Любушка, будешь ты здорова, — уверяла матушка. — Есть у меня в Киеве знакомый профессор, он тебя вылечит, а ты приходи ко мне, мы с тобой Богу молиться будем, и в церковь ты меня свозишь.
Люба поехала к профессору, он ей помог, девушка вновь обрела здоровье. В благодарность, окрепнув, она постоянно помогала матушке Манефе более десяти лет.
Бывало, люди отчаивались, унывали от непростой жизни. И тогда мать Манефа как бы невзначай вспоминала подвиги пострадавших за веру:
— Дорогие мои, что нам жаловаться на судьбу? Бог нас питает, дает нам жилье. Никто нас не гонит, не мучает. А вспомните всех тех, кто пострадал за веру, вспомните Иисуса Христа…
Однажды в январе 1984 года мать Манефа попросила, чтобы ее коляску вывезли на улицу. Уже совсем немощная, она захотела подышать свежим воздухом. Вдруг откуда-то налетело много птичек. Некоторое время они чудесно пели.
Матушка радовалась, говорила, что птицы Богу молятся. Той же ночью отец Артемий явился ей во сне и сказал, что птицы пели не просто так, было это к ее смерти. Спросила матушка, когда ее срок, но ответа не получила. Старец сказал ей только, что Богу это не угодно. Да и сил не хватило бы у матушки Манефы на то, чтобы проститься с каждым, кого она любила и кто ее любил. В последнее время близкие ее духовные чада дежурили по очереди у постели старицы.
Схимонахиня Манефа закончила свой земной путь и отошла ко Господу 25 февраля 1984 года.
В Севруках на благодатном сельском кладбище упокоилась матушка Манефа. Ее могила рядом с родными по крови и по духу людьми — иеромонахом Николаем и племянником Василием. Провожали почившую старицу простые люди, односельчане, духовные чада, священники. И каждый понимал, что расстается с избранницей Божией, человеком святой жизни, истинной подвижницей во Христе.
Могила св. Манефы Гомельской
Народное почитание старицы не прекращалось. Люди приходили на могилку со своими просьбами и получали помощь. Это стало поводом к тому, что 11 августа 2006 года мощи схимонахини Манефы были подняты из могилы. В новом гробу перевезли их в нижний храм кафедрального собора Гомеля в честь святых первоверховных апостолов Петра и Павла.
А через год, 11 августа 2007 года, состоялось прославление схимонахини Манефы. Появилась новая преподобная угодница Божия в лике Собора Белорусских святых.
Фото 1: Перенесение мощей схимонахини Манефы (Скопичевой)
Фото 2: Рака с мощами прп. Манефы Гомельской
Вспоминает монахиня Мария (Богуш):
— Летом 1980 года, во второй половине дня, по очередному послушанию схимонахини Манефы я работала в огороде и внезапно потеряла сознание. Меня занесли в дом... Ночь я провела в тяжелом состоянии. За меня всё время молился… иеромонах Николай. Утром отец Николай с Любой (ныне схимонахиня Митрофания) отвезли меня домой в Гомель. <…> …Мне поставили диагноз — камень в почке. Сказали, что через неделю операция уже будет неизбежна. Матушка Манефа и весь «Севруковский монастырь» молились за меня. …Совсем слабая я с Антониной, ныне монахиней Минодорой, поехала в Свято-Троицкую Сергиеву Лавру. <…>
Монахиня Мария (Богуш)
Вернулась домой и пошла на операцию. Прежде чем лечь на операционный стол, необходимо было пройти повторное обследование. По результатам повторных анализов, врач спросил меня:
— Зачем вы пришли? У вас всё в норме!
Я подумала: «Ошибка врачей при первичном обследовании».
Спустя восемь лет… я приболела и пошла на УЗИ. Врач долго смотрела и в заключение говорит:
— Вот место, где лежал камень. Но его самого нет. Непонятно.
Смотрели врачи, смотрела монахиня Нектария, которая со мной была, смотрела и я на свою почку на экране. Осталось лишь… углубление темного цвета в виде крупной фасоли. Произошло чудесное исцеление.
Вспоминает Василий Скопичев, племянник матушки Манефы:
— В войну, когда все прятались от немцев в лесу, матушку носили на руках. Матушка Манефа говорила женщинам, что нужно молиться за мужей. <…>
Мы каждый день были у матушки. То цветов принесем, то рыбки мелкой наловим, матушка похвалит нас и даст конфет. Каждый вечер у матушки был молебен. Службу вел отец Николай. Стояли все по три-четыре часа и молились. Я тоже стоял и слушал.
Очень много раз я с матушкой бывал в Никольской церкви в городе Гомеле. Вызывали такси, сажали матушку на колясочку и в машину, а в церкви пересаживали снова в колясочку. <…> У матушки была в доме маленькая кроватка, на которой она спала. <…> Часто матушку возили на колясочке на кладбище к отцу. <…> Тащили на колясочке по песку. Колеса были деревянные, обитые жестью.
Матушку приглашали на отпевание умерших. <…> Когда справляли поминки, много было вкусной еды, а спиртного — мало. Матушка не разрешала.
Вспоминает Евгения Ермолаевна из деревни Севруки:
— Матушку я очень хорошо помню. При ней деревенские собирались молиться перед иконами «Августовское знамение» и Покрова Божией Матери.
В одно время на поля было нашествие гусениц. Председатель колхоза попросил матушку помолиться за сохранение посевов. Верующие женщины и матушка, которую несли на руках, тайно ночью обошли с молитвой поля. Это сохранило посевы, и урожай уцелел.
Архимандрит Феодосий (Повный)
Вспоминает архимандрит Феодосий (Повный), прежде — протоиерей Петр:
— Нам часто случалось бывать у матушки Манефы, особенно запомнилось первое посещение. Трое деток наших были тогда маленькие, подвижные, и, чтобы не шалили, мы оставили их во дворе, а сами в дом вошли. Матушка Манефа, учтиво взяв у меня благословение, сказала:
— А батюшки ваши-то где, чего в дом не заходят?
Я не сразу понял, что имеет в виду матушка и говорю:
— Так из батюшек во дворе больше никого не было, мы одни приехали.
— Ваши, ваши батюшки пусть в дом заходят, — повторила матушка.
И тут я понял, что говорит она о сыновьях.
Вспоминает Любовь Мисько (монахиня Митрофания):
— Как-то матушка расстроилась и от боли не могла уснуть. Мы все при ней находились. Вдруг слышим, как она разговаривает с отцом Артемием и спрашивает:
— Что это у Вас за прекрасная жена?
Она нам позже поведала, что он ей ответил:
— Это твой Ангел — святая Мария Египетская.
Все присутствующие видели, как матушка поднесла свою ручку к губам, как бы целуя чью-то руку.
Однажды я спросила матушку, буду ли я монахиней, на что она ответила, дернув меня за платье:
— Будешь такая же, как и я.
Священники особо чтили схимонахиню за ее крепкую поддержку Церкви. Мария Богуш, я, Фотина накрывали праздничный стол. Гости любили матушкины рассказы о ночных видениях, в которых матушку наставлял ее духовный отец иеросхимонах Артемий. Матушка спрашивает его:
— Что такое гордость?
— Гордость, если человек согрешил, и не признает себя виновным, и не кается, — отвечал отец Артемий…
Она рассказывала, что отец Артемий говорил ей:
—Тобой руководит Дух Святой.
И учил:
— Если стало плохо, то читай акафист мученику Трифону. <…>
…Отец Артемий говорил ей о церковных записках, что они очень помогают покойникам. <…> …Учил, что молитвы на ночь пропускать нельзя, это покаянные молитвы. <…>
В конце земной жизни матушка видела себя в Иерусалиме и присутствовала на чине Погребения Божией Матери, находящейся на одре посреди храма. Высокий одр украшало золотисто-белое драгоценное покрывало. Слышалось чудесное пение множества архиереев. Много народа находилось в храме. Матушка подумала, как же она сможет подойти и приложиться к ручке Владычицы? И вдруг оказалась с Нею рядом. Божия Матерь открыла глаза, а матушка спрашивает ее:
— Отчего бывает болезнь?
— Вся болезнь от врага, — отвечала ей Матерь Божия.
Матушка поцеловала Ее руку и почувствовала сладчайшее благоухание.
Матушке становилось всё хуже. <…> Уже перед самой кончиной матушки, в 1984 году, в феврале, матушка говорит мне:
— Живи, радуйся, чтобы было хорошее настроение. Если какое горе, то обратись к Божией Матери, расскажи Ей свои скорби, хорошенько попроси Ее со слезами и утешишься.
В другой раз матушка говорит:
— Будешь идти в Севруки, зайди ко мне на могилку, помолись за упокой — и ты уже не одна пойдешь, а со мной. Пожалуйся мне, и я тебе помогу.
Материал подготовлен редакцией сайта obitel-minsk.ru
08.08.2024
