Подать записку в монастырь
О здравии или упокоении
Воин жизни (часть 1)
«Мне нравится Беларусь и белорусы. Я друг не только монастыря, но и всего вашего народа», — говорит Максим Воробьев, один из основателей движения пролайф в Санкт-Петербурге, сотрудник православного портала «Азбука веры» и просто хороший человек. Сегодня он — наш гость.
— Как Вы обрели Православие?
— Я прошел довольно непростой путь к вере, как это ни банально звучит. Семья у нас была не религиозная, а вполне советская, да к тому же еще межконфессиональная. В 90-е у людей начался духовный поиск, и тогда я, еще совсем молодой человек, тоже много чего перепробовал. Был близок к неоязыческой секте, оккультизм тоже не обошел меня стороной, был даже интерес к исламу… Но остановился на некоем формальном Православии: верю во Христа, но живу, как хочу.
В 2000 году меня «накрыла» серьезная болезнь. Не хочу останавливаться на подробностях, но от отчаяния меня спас приход в православный храм — меня буквально туда потянуло, как к чистому воздуху после удушья. Там я в первый раз понял, что встретился с чудом: после первой осознанной исповеди болезнь оставила меня на время. Потом вернулась в более слабой форме, но я ее уже не боялся. С тех пор и стараюсь быть воцерковленным христианином. Насколько это у меня получается — судить не мне. Путь христианина очень и очень непрост, но это мой путь, моя жизнь без него невозможна.
— Что, на Ваш взгляд, помогает поддерживать огонь веры и что гасит его?
— Будучи новообращенным, человек всегда находится в восторженном состоянии. Ему кажется, что православная вера — это постоянная радость, прекрасные открытия, чудо из чудес. И он пребывает в этой эйфории какое-то время. Но потом у меня, например, пришло время определенных разочарований: и в людях Церкви, когда понимаешь, что далеко не все они святые, и даже в учении Церкви. О том, что первое время виделось идеальным, безукоризненным, начинается какой-то периодический внутренний спор: это, типа, не очень нравится… И это я бы подправил… А это и вовсе невыполнимо… Здесь необходимо понимать, что нельзя «корректировать» веру под себя. Это будет уже не спасительное лекарство, а подделка, от которой нет никакого толка.
К счастью, я, если не всегда, то очень часто чувствую присутствие живого Бога в моей жизни, Его любовь и милосердие, Его постоянное заботливое вмешательство. А раз Бог есть, Он добр ко мне и явил мне Себя в Православной Церкви, то эта Церковь, эта вера истинна.
— А значит, надо держаться ее, иначе погибнешь. Нравится там всё или что-то не очень нравится — другого пути к вечному спасению души и просто к нормальной человеческой жизни не существует.
Очень важно на этом пути не подменить веру в живого Бога верой в спасительность некоего «ритуала». Богу не нужны ритуалы, их нет в Православии. Есть таинства и устоявшиеся веками формы богообщения. Они стали общепринятыми, каноничными, поэтому и кажутся кому-то ритуалами. Надо помнить, что в центре христианства — любовь к Богу и ближним. А всё остальное — это средства для поддержания и реализации этой любви. Иначе появляются «православные» обрядоверы, «православные», но при этом недобрые по делам своим люди, то есть все те, кого нам любят «тыкать в нос» безбожники. Их — говорю ответственно — подавляющее меньшинство. Но именно их предпочитает замечать мир.
— Вы участвовали в движении пролайф. Почему? Удалось ли спасти хоть одну жизнь?
— Да, я больше десяти лет был активным участником пролайф-движения. Я и сейчас состою в группе, выступающей за право на жизнь детей до момента рождения. Просто сейчас стал менее активен: сказывается возраст, состояние здоровья и просто общая усталость.
Вообще, всё это очень невеселая история. В юности, задолго до моего прихода в Церковь, одна девушка пошла на аборт, и я имел к этому отношение. Тогда я воспринял это равнодушно: так было принято в моей среде. Но потом меня много лет мучила совесть, и я сам не понимал, почему. И только прочитав в одной обычной, светской газете, что такое на самом деле аборт — что это не медицинская операция, а жестокое убийство живого ребенка — я разобрался, что к чему.
И уже потом, когда воцерковился, мы создали небольшую инициативную группу, посвященную защите жизни детей до момента рождения. Она существует и действует до сих пор. Сначала она называлась «Омега», а сейчас называется «Воины жизни», по названию одного из произведений святителя Николая Сербского.
С самого начала мы искали, у кого можно перенять полезный опыт в этом направлении. В России тогда подобного опыта не нашли — это был 2008 год. Это сейчас появились такие замечательные группы, как «Женщины за жизнь», а тогда в основном ко всему подходили по-советски, устраивая простую говорильню. За границей же был накоплен очень богатый многолетний опыт, и мы решили воспользоваться им, чтобы не «изобретать велосипед». Мы связались с нашими ближайшими соседями, финскими пролайферами, они сразу же к нам приехали и поделились своим опытом. Мы ездили на международную конференцию в Хельсинки, посвященную биоэтике, и узнали там много полезного, рассказали о своей работе, а лидеры финской группы, супруги Мирко и Ханна Бруммер, стали моими настоящими друзьями. Это многодетная очень верующая семья, принадлежащая к той ветви финских лютеран, которые не признают либеральных новшеств: женского священства, извращенцев в своих рядах и других общелиберальных веяний. Их там немного, и власти относятся к ним достаточно настороженно. Хорошо бы этим искренним людям когда-нибудь понять, что их место — в Святом Православии.
Мы проводили и проводим пикеты, молитвенные стояния, читаем лекции в учебных заведениях, издаем и распространяем просветительскую литературу по всему русскоговорящему миру. Почти ежегодно проходит наш крестный ход по водам, то есть по рекам Петербурга, на нанятом теплоходе.
Контактируем мы и с отдельными женщинами, оказавшимися в сложной ситуации, помогаем, чем можем. Сигналы о том, что благодаря нашей деятельности люди отказывались от абортов и детские жизни были спасены, приходили неоднократно.
Общество, где подобное чудовищное злодеяние происходит в массовом порядке и считается нормой, не может считаться христианским, не имеет никакого права рассчитывать на Божию милость.
— Расскажите немного о себе, чем Вы еще занимаетесь, что читаете, что любите?
— Я в жизни перепробовал много профессий. Сразу после школы пошел работать на производство. Это был, кажется, 1987 год. Потом, в 90-е, привычный ритм жизни нарушился буквально у всех, и я попробовал себя и в малом бизнесе, и на чиновничьей службе. Довелось недолго побывать и журналистом на православном ресурсе. Много лет я отдал силовым структурам. Ну, а сейчас вернулся к тому, с чего начал, — к рабочей профессии. Одновременно сотрудничаю с широко известным православным интернет-порталом «Азбука веры».
В свободное время люблю читать… Это у меня с детства, от мамы и бабушки. Что та, что другая не могли прожить и дня без книг, читали постоянно. Так же и я. Иногда даже что-то и сам пописываю, но это, разумеется, просто хобби, а не литература в серьезном смысле этого слова.
Известно, что поэт в России больше, чем поэт, а писатель — еще больше. Потому что проза более востребована, чем поэзия, аудитория у нее шире. Вообще, воздействие литературы на умы людей огромно: литераторы без преувеличения формируют сознание наций. Поэтому я особенно трепетно отношусь к появлению хорошей православной беллетристики, предназначенной для широкой аудитории. Это творчество и протоиерея Александра Торика, и покойной Юлии Вознесенской, и замечательной писательницы Валентины Ульяновой, которую я недавно для себя открыл, и Сергея Марнова. Вообще, современных высококачественных православных беллетристов настолько мало, что каждый из них является настоящим сокровищем, его буквально надо носить на руках — настолько он ценен для проповеди Истины, а значит, и для спасения людей.
Люблю читать акафист святителю Николаю Мирликийскому. Читаю и дома, и в транспорте про себя.
Что я еще люблю, помимо церковной жизни? Гулять по городу, молясь или думая о чем-то своем, люблю бывать за городом, тоже бродя по лесу и молясь Богу.
Люблю быть с семьей: у меня жена, с которой мы вместе уже около 24 лет, и две замечательные дочери… Младшую из них моя чудесная жена Виктория родила вопреки мрачным прогнозам медиков, склонявших ее к аборту, и по великой милости нашего милосердного Бога всё обошлось хорошо. Слава Ему за всё!
Я очень рад пообщаться с белорусской аудиторией. Беларусь для меня — это детские воспоминания о безбрежных лесах, неохватных деревьях до небес, таинственных лесных озерах… А белорусов я знаю как уравновешенных, трудолюбивых, честных, красивых людей. Я бы сказал, очень нордических, надежных. Иногда мне кажется, что Беларусь — это больше Россия, чем сама Россия. Я передаю вашему прекрасному народу самый искренний привет и прошу молитв.
Продолжение следует…
Беседовала Елена Романенкова
Фотографии из личного архива Максима Воробьева
20.12.2023
