Молодежь в церкви (часть 1)

Так уж вышло, что молодежь принято ругать. Они уже не наивные и беспричинно радостные, как дети, но еще не прошли испытания в жизни, которые учат мудрости, терпению, снисхождению к слабостям других. И сами они часто потерянные, со своими конфликтами и проблемами. Но, если присмотреться к ним, боли внутри них гораздо больше, чем гордости и спеси.

В феврале 2023 года часть мероприятий Дня православной молодежи прошла в Кобрине и Бресте. Тогда мы познакомились с отцом Артемием Дячком, руководителем молодежного братства при кафедральном соборе святого Александра Невского города Кобрина.

Накануне Дня молодежи, который в нашей стране празднуется в последнее воскресенье июня, мы беседуем с батюшкой о том, как разговаривать с молодыми людьми о Боге, что помогает привести их в храм и объединить.

Призвание

В кафе, где я жду отца Артемия, парень с девушкой пьют кофе. Девушка в черных брюках и байке, с черными волосами, с сережкой в носу. Она рассказывает парню, как ей трудно быть в компании друзей, где у нее нет понимания с другими, как сложно найти своих людей.

Найти своих людей — как раз одна из целей молодежных братств при храмах, одним из которых руководит отец Артемий. Он занимается с молодежью уже восемь лет. Интерес к этому послушанию у него появился еще в семинарии, когда он курировал группы проходившего там научного форума или когда на миссионерскую практику будущие священники выезжали в санаторий беседовать с молодежью. Для кого-то это было сложной задачей, а отец Артемий ездил с удовольствием и даже предлагал съездить за кого-то. Тогда и появились первые успехи — несколько ребят-подростков, не будучи воцерковленными, вместо последней дискотеки пришли на беседу с ним.

Отец Артемий считает, что свое призвание человек чувствует, и будущему священнослужителю хорошо бы еще в семинарии понять, как он может служить Церкви. Рукополагали его в дьяконы на молодежном слете «Единство» в селе Вежное. Сам он считает, что в этом есть символизм.

Живая вера

— На мероприятии в День православной молодежи Вы говорили, что заметили такую тенденцию: у молодежи, которая приходит в храм в осознанном возрасте, минуя воспитание в церкви с детства, более искренняя и живая вера в Бога. Как Вы думаете, почему так происходит?

— Да, у меня действительно сложилось такое впечатление за всё время, что я занимаюсь с молодежью, а это уже практически восемь лет. У меня есть примеры таких ребят. Да я и сам пример такого человека. Мои родители редко ходили в храм, только на Пасху, Рождество, Яблочный Спас…

Друг позвал меня помогать в алтаре, и я пошел. Мне нравилась служба сама по себе. Я ее не понимал, но мне было хорошо в храме. И в принципе это нормально для человека, который только входит в церковь.

Но мы ведь говорим про живую веру, она должна развиваться, углубляться, у человека должно появиться желание узнавать смысл богослужения. Так вот, я вижу в этих ребятах искренний интерес. Создается такое впечатление, что дети, которые с детства в церкви, часто ходят в храм «на автомате», у них нет рвения узнать что-то о своей вере, что-то сделать для церкви и других. Возможно, их заставляли ходить в храм родители, и они продолжают ходить просто по инерции. Как правило, эти дети не задерживаются, после поступления в вуз больше не появляются в братстве.

Те, кто приходят в храм сами, ничего не знают, поэтому у них много вопросов, предложений по проведению мероприятий, активностей.

Впрочем, это не исключает того, что есть классные ребята, которые воспитаны в церковных семьях. Они остаются в церкви и более осознанно начинают изучать веру, открывают другой мир. Но, если честно, у меня всего пару таких примеров.

— Что такое живая вера, как это можно сформулировать?

— Движение вперед, когда ты не можешь сидеть просто так. Тебе всё интересно. Ты как живой организм. Вот цветок (отец Артемий показывает на розу, которая стоит на столике в кафе) — он же не остановился в бутоне, он расцветает, потом увядает, а на следующий год снова расцветает. Это и есть вера. И увяданий в духовной жизни не надо бояться. Это всегда шаг вперед.

— А что способствует тому, что ребята открывают в молодежном братстве новый для себя мир веры?

— Общение с ребятами и со священником. Как бы это ни звучало с моей стороны, но очень многое в братстве зависит от руководителя. Если он горит, если он что-то хочет делать и для него работа с молодежью — это не очередное послушание, а призвание, тогда молодые люди это чувствуют (а молодежь очень чувствительна), загораются в ответ и меняются.

У меня так было на приходе в Белоозерске, где я служил сначала. Когда я пришел в братство, ребята были разделены на несколько групп. А я считаю, что самое страшное в братстве — это разделение. Этого быть не должно, ведь мы пытаемся делать общее дело. Христос говорит: …будьте едины, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе (ср.: Ин.: 17: 21). Я постоянно с ними разговаривал об этом, у нас было много совместных поездок, и в итоге они стали семьей. Но на это понадобилось много времени.

Чтобы стать единым целым, мало что-то делать вместе, нужно вместе молиться и вместе причащаться.

Самое важное — совместное Причастие. Ребята сначала нехотя шли на это, мол, почему именно в этот день, может, я хочу в другой, а потом сами подходили и спрашивали, когда будем вместе причащаться. Готовились к Причастию мы тоже вместе, собирались и по очереди читали молитвы, чтобы все были вовлечены. Я старался чередовать русский и церковнославянский текст, чтобы они открывали для себя смысл молитвы.

молитва священники

— Какую ключевую мысль о Причастии Вам важно было вложить в их сердца?

— Я пытался и пытаюсь построить такой алгоритм разговора: «Не забывайте о том, куда вы идете, к Кому и что вы будете делать после того, как встретитесь с Богом».

Если они будут об этом размышлять, их ум и сердце будут настроены правильно. Для меня важно сохранить их настрой после молитвы, чтобы они пришли домой и не стали заниматься ерундой, чтобы завтра пришли в храм осознанные. Ведь самое важное в Причастии — это, по слову апостола Павла, рассуждение о теле Христовом (ср.: 1 Кор. 11: 29).

Политика моего молодежного служения — это политика свободы, я никого не заставляю. Например, в нынешнем братстве не получается организовать совместное Причастие. Я предлагаю, и, если ответ «нет», через какое-то время снова предлагаю. Надеюсь, что однажды услышу «да».

«Священник — это проводник ко Христу»

— Вы сказали, что очень много в работе с молодежью зависит от личности священника. А каким он должен быть?

— Молодежь любит задавать вопрос: «А как Вы думаете?» Они слышат много мнений родителей, бабушек, что-то читают в книгах, интернете, и им интересно, что думает священнослужитель. Мой ответ может расходиться с тем, что они услышали или прочли, потому что каждый идет ко Христу своей дорогой. У каждого священника есть свой опыт богообщения, и кому-то из ребят этот опыт становится близким.

Как правило, такие ребята приближаются к священнику, и в этом есть опасность.

Священник не должен становиться культовой фигурой, каким-то гуру, заменять Христа, он только проводник.

Если есть слишком большая привязанность ребят, то, когда приходит другой священник, могут быть проблемы. Когда я уезжал из Белоозерска, объяснял ребятам, что их задача — помочь новому священнику, а не сделать так, чтобы он ушел.

Для того, кто занимается с молодежью, важно, чтобы он сам размышлял о вере, искал ответы, тогда и ребята будут откликаться на этот поиск.

Своих сил священнику никогда не хватает, тут всегда должен присутствовать Господь. Если священник доверяет Господу, потихоньку его деятельность будет двигаться.

Еще раз скажу, что важно вместе причащаться. Можно заниматься с молодежью, проповедовать, но, если в жизни не будет Божественной литургии, это будет не то, потому что ты будешь вне Христа. У евхаристической Чаши мы становимся одним целым, это то, что сближает нас. Мы начинаем друг друга лучше понимать. И когда ребята в братстве объединяются, священник становится наблюдателем и исполнителем. Они уже сами предлагают, куда поехать, что сделать, кого пригласить, и ему остается решать только организационные моменты.

Еще нужно дать молодежи возможность сказать. Я за то, чтобы они говорили, что им интересно. Всё же я становлюсь старше и понимаю, что если восемь лет назад я не ощущал разрыва между нами, то сейчас начинаю его чувствовать. Мне кажется, для братства нужен молодой руководитель, и большой разрыв в возрасте не очень полезен. Ты как священник можешь с ребятами поговорить, а на равных уже нет. Не должно быть панибратства, но и не должно быть позиции «я священник, а ты чадо».

— Вы сказали про важность совместного Причастия для единства ребят, а что из мероприятий больше всего объединяет молодежь?

— Молодежные слеты, которые проходят несколько дней. Это общий быт, послушания, лекции, концерты, игры, уборка.

Я стараюсь всегда сделать так, чтобы ребята поехали на молодежный слет, потому что помимо расширения кругозора и новых знакомств они получают более глубокое понимание богослужения. Службы на молодежных слетах делают максимально доступными. На слете республиканского масштаба ребятам раздают книжки с текстом Божественной литургии, и они поют всё богослужение вместе. Так все они вовлечены в богослужение. (Это, кстати, еще один плюс к их единству). Царские врата не закрываются, Священное Писание читают на русском языке.

На слете православных братств Брестской епархии «Единство» владыка благословил совершение литургии на улице, то есть иконостаса нет, и видно всё, что происходит у престола.

Были ребята, у которых после этого просто менялось воззрение на службу. До этого они ходили, потому что «было нужно», а сейчас — потому что им хочется, интересно.

Литургию я всегда стараюсь разъяснять и молодежи, и всем прихожанам. Ведь литургия — центральный момент в жизни православного человека и переводится как «общее дело». А часто бывает так, что это дело одного человека — священника, остальные просто выстаивают. Может, поэтому и нет молодежи в храме.

Если молодые люди понимают богослужение и принимают в нем активное участие, они вряд ли уйдут из церкви.

Продолжение следует…

Беседовала Ольга Демидюк

Фотографии Владислава Тихонова и Ивана Ребковца

23.06.2023