Прикосновения Бога (часть 1)

В магазине «1000 мелочей» около церковной лавочки покупатели ходят с поднятыми кверху головами — потому что рядом расположен отдел люстр и светильников. А «поднять» горе сердца, задуматься о духовной жизни помогают сестры милосердия — две Татьяны.

Сегодня наша гостья — Татьяна Вакар. Когда-то она мечтала стать актрисой — живая мимика, яркая палитра эмоций и большой творческий потенциал, возможно, помогли бы ей блистать на сцене, но у Господа был другой план.

Мама математик, папа скульптор

— Наша семья не была открыто верующая, но родители папы лет в пять меня всё же покрестили. Жили они в Орше. У бабушки с дедушкой была коробочка с крестиками. На шкафу лежали просфоры, но мне почему-то никогда их не давали.

Моя мама была некрещеная. Ее отец — партизан, коммунист — считал себя атеистом. В то же время к религии он относился уважительно.

Мама преподавала в школе математику. Она была трезвой, четкой, решительной. А папа, наоборот, человек эмоциональный, творческий, любящий природу. Он был скульптором, заслуженным деятелем искусств. У него много работ. Памятник Максима Богдановича около театра оперы и балета — его скульптура.

О Боге в нашей семье не говорили, но помню, однажды я вязала.

 

 

 Папа подошел и говорит: "Сегодня праздник. Пасха". Что за праздник?.. Когда я пришла к Богу, то все эти прикосновения вспомнила. 

«Какой тебе театр?»

— По образованию я филолог. В молодости очень увлекалась театром, хотела быть актрисой. Много раз поступала на актерское мастерство и в Москву, и здесь, в Минске. Не взяли. Когда-то мне отец Андрей Лемешонок сказал: «Ты свое уже отыграла. Какой тебе театр?»

Присутствие Божье я ощущала задолго до того, как уверовала. Видела вещие сны, увлекалась хиромантией, гороскопами, сонниками. Тогда среди интеллигенции это было модно.

Зазвонили колокола

— Потом я вышла замуж, родилась дочка. Я трудилась в Музее белорусской литературы в Троицком предместье. Как-то меня с одной сотрудницей, как самых молодых, отправили в епархию за пластинкой и книгами, посвященными 1000-летию Крещения Руси. Мы ни сном ни духом. Пришли. Кругом батюшки, все радостные: лобзаются, обнимаются. Нам говорят: «Конечно, мы вам для музея всё дадим».

Чуть позже иду мимо кафедрального собора в ГУМ, и вдруг зазвонили колокола. Что за чудо! Столько лет молчали и вот — звонят. На меня это так сильно подействовало, что я разворачиваюсь и иду в собор. А там праздник Казанской иконы Божией Матери. Народу столько! Я поставила свечи за свою семью. Постояла около иконы. Позже я любила приходить и молиться на этом месте.

 

«Он ее спасет»

— Следующее Божие посещение было таким. Моего дедушку Михаила из Орши привезли к нам доживать свой век. Он тихонько жил в отдельной комнате.

 Оказывается, он молился. После его кончины мы нашли простую ученическую тетрадку с молитвами и простой бумажной иконочкой. 

Остался и дедушкин крест. Я не знала, куда его пристроить. В комнате стояла массивная полка с книгами. Там размещались тома советской энциклопедии. Вся полка была утыкана гвоздиками. Вешаю я крест на гвоздик, и мысль приходит: «Он ее спасет».

Прошло где-то два с половиной года. Дочке было уже лет пять. Она была одна в комнате, оперлась о полку, и та повалилась на мою девочку. Мы слышим страшный грохот. Прибегаем. Дочка сидит на корточках в небольшом пространстве, которое осталось между полкой и столом. Я спрашиваю: «Яна, ты не испугалась?» «Нет», — отвечает. Осмотрела ее — никаких ушибов и ссадин. Сначала у меня не было страха, это уже потом я поняла, что Бог спас моего ребенка. Огромный вес полки, гвоздики, тяжеленные книги, которые на нее летели… До сих пор картина перед глазами.

А крест пропал куда-то. Я, когда пришла к Богу, искала его, но так и не нашла.

«Господи, помоги мне найти себя!»

— У меня было всё, о чем можно мечтать: интересная жизнь, семья, увлечения, любимый муж, дочь. Всё хорошо, но стало как-то неинтересно жить. Чего-то не хватало. Не то чтобы жизнь потеряла смысл, но она стала для меня пресной.

Однажды поехала к подруге в деревню. Стою одна в поле, смотрю на звездное небо. И так захотелось рассказать Богу о том, что наболело! Прошу: «Господи, помоги мне найти себя! Господи, помоги мне!» Это был крик души.

Прошло еще года два, и скорби привели меня в храм.

Но сначала я побегала по бабкам. Ничего не помогало. Я чувствовала внутреннее сопротивление их «лечению». Так удивительно, что даже случайный человек может оказаться посланником Божиим. Я ехала в такси, разговорилась с водителем. Он, выслушав мои скорбные речи, сказал: «Идите в церковь». Я послушалась и впервые пошла на исповедь. Это было на Покров Пресвятой Богородицы.

 Так удивительно, что Бог подхватывает всех, кто к Нему идет. 

Я стояла в Варваринском приделе на ступеньках. Внизу пришли священники исповедовать. Один батюшка позвал меня первую, наверное, чтобы я не сбежала. Что могла, то сказала, а священник спрашивает: «А это грех?» Говорю: «Да». Потом мне показали этот грех. Всю глубину грехопадения. Бог настолько любит, что дает человеку меру, которую он может понести.

 

Вот видите, что значит слово

— Я металась. Когда человек хочет прийти к Богу, начинается «чистка» и лукавый не дремлет. Вспоминаются строки из стихов Симонова: «Как я выжил, будем знать только мы с тобой». Это был сложный период жизни. У меня стала разрушаться семья. На этой грани, спасая свою семью, я заболела.

Мне знакомые подсказали, что есть священник в Петро-Павловском соборе, который поможет. Я помню, что так боялась! Пришла в храм вся в черном. Все идут к батюшке за благословением, я подхожу последняя. Батюшка посмотрел на меня и спрашивает:

— Ну что?

— Я убила человека.

— А он где?

— Дома лежит.

— Вот видите, что значит слово. Ну, останьтесь на исповедь.

Я стала на колени и рассказала всё.

 Только благодаря тому, что я попала к батюшке, я смогла устоять. Он, конечно, сильно молился, потому что понял, какая идет сильная брань. 

Радость неофита

— Я болела еще около четырех лет. Внешне это, может быть, не проявлялось: я ходила на работу, общалась с людьми, делала повседневные дела. Когда болезнь ушла, мне, как новоначальной, Господь давал столько сил: и посты держать, и молиться, и на службы ходить, и причащаться как можно чаще.

Я на своем опыте убедилась в силе молитвы. Папа был уже лежачий и не мог отойти: он тяжело дышал, хрипел. Стала читать канон на исход души. Один раз прочла, второй, а после третьего раза папа выдохнул — душа вышла. До этого лицо у него было напряженное, и вдруг мышцы разгладились. Он стал таким красивым. Как молитва помогает!

Однажды говорю младшей сестре мамы: «Тетя Клара, пойдем креститься в монастырь». Она поохала, но согласилась. Не обошлось без искушений. Приехали. Я ее попросила подождать на улице, сама пришла в киоск. Мне говорят: «Вы не записаны». «Как не записаны? Мы записывались. Поймите, у меня на улице стоит человек, который вообще в храм зайти не может. Ее срочно нужно покрестить».

Отец Александр совершил таинство Крещения. Тетушка так до храма больше и не дошла. Преставилась через два года.

 

Заболело сердце

— Я пришла к батюшке. Рассказываю, что тетю покрестила, а он говорит: «Теперь надо маму покрестить».

— Ой, отец Андрей. Нет, нет, нет.

Это было летом, и вот наступает осень. Димитриевская родительская суббота. Я набралась смелости и спрашиваю:

— Мама, ты что, не веришь, что есть Бог?

— Ну, что-то есть, — отвечает она.

 

Вообще, мама жила как христианка. Она старалась относиться ко всем ровно. Была справедливой. Любила дисциплину. Всегда хорошо готовилась к урокам. Ей, может быть, хотелось посмотреть фильм или спектакль, но она не могла пойти с неподготовленными уроками. И ночью сидела. Говорила: «Как я приду в класс и буду стоять перед детьми и не знать, как решить?»

У меня так сердце за маму заболело! С горечью говорю:

— Я же за тебя не смогу подать записки, не помолюсь за тебя в храме.

И тут Господь посылает ей болезнь…

Продолжение следует…

Беседовала Елена Романенкова

Фото Игоря Клевко

28.02.2023