Человеческий фактор Светланы Жигимонт

«Картины приходят мне в голову целиком», — делится известная белорусская художница Светлана Жигимонт. Ее персональная выставка «Человеческий фактор» вызвала большой общественный резонанс и множество споров, потому что все ее работы — не только художественное, но и гражданское высказывание, прямое и бескомпромиссное. Сама же художница считает, что ее полотна призывают заглянуть прежде всего внутрь себя.

— Светлана, Вас как художницу воспринимают в первую очередь через картины. Но как бы Вы сами ответили на вопрос, кто такая Светлана Жигимонт?

— Обычный человек, православная христианка, жена, мать.

— Поделитесь, пожалуйста, как у Вас произошла встреча с Богом?

— Первый зачаток веры я получила чудесным образом в своей юности. В пионерском лагере одна девочка отозвала меня в сторонку и сказала, что поведает тайну. Как сейчас помню то пшеничное поле, посреди которого мы уединились… Она сказала: «Знаешь, нам говорят, что Бога нет, а моя бабушка сказала, что это всё неправда. Бог есть! И это — Иисус Христос. И Он приходил к нам на землю и пострадал за нас. Просто знай и не верь никому».

Даже в таком раннем возрасте ее слова прозвучали для меня как благая весть. В детстве у меня была только мама, поэтому я росла настоящей неврастеничкой, страшно боясь ее потерять. И весть о том, что меня на этой земле любит Кто-то, кроме мамы, пронзила до глубины души. А когда во взрослом возрасте я стала искать — уже даже не Бога, а церковь, — то искала именно Христа, Его Церковь.

Я нашла свой крестильный крест, сняла все украшения и повесила его на веревочку как самую большую драгоценность. Потом уже, когда немножко вышла из призывающей благодати неофитства, снова надела сережки, колечки (улыбается).

— Господь одарил Вас явным талантом к живописи. Вы чувствуете себя проводником Божией силы, когда на полотне рождаются те или иные картины?

— Это лучше назвать сотворчеством. Я отдаю себе отчет, что любые дары даются Богом и, если мы их употребляем неправильно, могут и отниматься. Я всегда молюсь, когда начинаю работу, прошу Его помощи, когда пишу. Мне кажется, без Бога в принципе ничего толкового не получается.

Муки творчества, конечно, существуют. И если работу начинаешь на крыльях, то заканчиваешь уже на коленях... Картину всегда очень тяжело завершить. Если кто-то думает, что это легкий труд, то это далеко не так. Бесспорно, живопись приносит свое удовлетворение и радость, но прежде всего это кропотливый и тяжелый труд. И без помощи Божией здесь не обойтись.

Previous Next

— Светлана, расскажите, пожалуйста, о Вашей выставке «Человеческий фактор», которая получила широкий общественный резонанс. Почему Вы дали такое название этому циклу картин?

— На выставке представлены картины о человеке, в котором всегда есть как светлые, так и темные стороны души. Выставка состоит из разных работ: светлых и радостных, философских и юмористичных, серьезных и трагических.

Свой стиль я определяю как реализм или сюрреализм, в зависимости от работы. Конечно, со своим своеобразным почерком.

— Зритель не всегда считывает посыл и символизм, заложенный автором. Если это возможно, расшифруйте образы, изображенные на Ваших работах. Вот, к примеру, портрет Андрея Кураева. Почему Вы решили его изобразить?

— Как правило, художник действительно ничего не делает просто так в своей картине: в позах, в деталях есть свой смысл.

Портрет Андрея Кураева был написан в 2014 году, когда он выступил со своими обличениями и встал на довольно скользкий путь. До этого момента я им восхищалась, читала его книги и очень за него переживала. В какой-то момент я просто увидела перед глазами картину, которая сейчас написана.

Картина «Ангел-хранитель опального протодиакона»

Если говорить об образах, то Андрей Кураев сидит между иконами и адским камином в какой-то клети и советуется со своей совестью, со своим Ангелом Хранителем. От Ангела там видно только два крыла. Это тот первоначальный смысл, который я закладывала. Но зрители сразу же стали спорить со мной и убеждать, что это вовсе не Ангел, а бес. Я долго сопротивлялась такой трактовке. В конце концов предложила подождать — время покажет, с кем он разговаривает…

Полотно «Праздник вышиванки»

Картина «Праздник вышиванки» написана в 2017 году, хотя написать о тех событиях хотелось еще с 2014-го. Потому что Донбасс тогда истязали, там гибли люди. Мы сами принимали беженцев, а они потом снова возвращались в войну, потому что там — родина. Надеялись, что как-то всё устаканится.

Я просила Бога помочь мне что-то прокричать по этой теме. И вот сложился такой образ: маковое поле с детскими гробиками и праздник вышиванки. Потому что после майдана там были сплошные «перамогi» и праздники. Казалось бы, это просто крестьянская рубаха, чего с ней так носиться? У всех народов есть своя национальная одежда, но это стало превращаться в какой-то фетиш и приобрело националистический душок. Так картина соединила в себе две несовместимые реальности: гибель детей на Донбассе и праздник.

На этой картине есть особенная деталь: на небе слева туча закручивается в голову черного ворона, как знак беды. Напомню, картина была написана в 2017 году. Недоброжелатели смеялись тогда: «Ой, что это там, сбитый боинг, что ли?» Тогда было смешно. А теперь понятно, что это всё предвещало. Вот так проявилась моя художественная интуиция.

— Если позволите, я спрошу еще об одной картине — «Реквием по нелюбимым», где изображена Марина Цветаева. Почему русская поэтесса попала в поле Вашего зрения?

— Я никогда не хотела писать Цветаеву. Честно. Но толчком послужила агрессивная группа кумиропоклонников, которые пытаются утверждать, что за гениальные стихи можно всё простить. Я так не считаю. И этой картиной я поставила точку во всех спорах.

Картина «Реквием по нелюбимым»

На этом полотне пересекаются два образа. Первый — образ матери, которая восседает как Снежная королева. Это олицетворение недоступности и манерность, ощущение собственной гениальности. Второй образ — несчастный заморыш, обреченный на смерть. Некоторые люди не простили мне этой картины, и даже в «Литературной газете» за нее пропесочили.

Я не отрицаю, что Цветаева талантливая. Но картина вообще не про это, а про то, что никакой гениальности так поступать нельзя. Есть Божий закон, который выше нашей талантливости и всего остального.

— А можно ли, на Ваш взгляд, искусством объединить, примирить людей?

— Посредством искусства можно задавать вопросы и заставлять человека думать. Художник имеет одно важное преимущество: он может подтолкнуть зрителя к тому, чтобы взглянуть на ситуацию своими глазами, хотя бы на пару минут. Это наш бонус от Господа Бога. Чего-то большего, наверное, ждать от искусства не приходится. Такой разлом, раскол в умах, сомнения, тревогу в сердцах людей можно преодолеть только с Божией помощью. Самостоятельно люди это не преодолеют. А пока остается делать, что можешь, молиться и просить Господа о мире и единении.

Беседовала Любовь Луцевич

Подготовила Мария Котова

Фотографии Максима Черноголова и из интернета

09.02.2023