«Церковь олицетворяла потерянную Родину» ч. 2

— Батюшка, когда в Вас зародилась любовь к храму?

— Думаю, случилось это в конце Второй мировой войны в Австрии, мне тогда было три года. Мама работала при военном лазарете, и там была часовенка. Полковой священник в русском корпусе во время войны подобрал и усыновил мальчика, а потом взял нас троих — сына, меня и брата Колю — в алтарь. Мы знали, что надо стоять смирно и не шуметь. Вот тогда и родилась во мне любовь к Церкви. Если я днем где-то пропадал, мама говорила бабушке: «Пойдите, посмотрите в храме». И меня находили спящим на прилавке.

Мне уже почти 80 лет, а я всё при церкви. Всю жизнь там провел…

— В детстве мечтали стать священником?

— Нет, даже не мыслил. Просто рос, потом работал при церкви — был секретарем соборного приходского совета. Однажды на богословских курсах, которые я посещал, батюшка мне сказал: «Тебе надо быть священником». Звоню жене: «Хочешь быть матушкой?» — «Ты что, сумасшедший?» За сутки благочинный дал рекомендации, а архиерей согласился, и меня рукоположили. Потом уже поступил в университет, чтобы получить богословское образование, было только педагогическое.

Вот так, начинал служить в три года, а теперь старший священник епархии — и по возрасту, и по сану...

— В вашей епархии много мощей святых, большая часть из них собрана с Вашей помощью. Как Вам это удалось?

— Архиерей, когда рукополагал меня, сказал: «Я Вам даю послушание — будете собирать мощи святых для епархии». Все 50 лет я выполняю это послушание, собрал уже больше 400 святынь. Во многих наших храмах стоят ковчеги с мощами. В храме, где я служу, 12 ковчегов.

Много лет назад знакомый сказал мне: «У католического епископа есть святые мощи, пойдите, попросите». Я пошел к кардиналу Ноксу и рассказал о своем послушании. Он принес большие частицы мощей трех ранних святых и сказал: «Я уезжаю из Австралии. Будете в Риме, приходите, знаю, где еще можно взять». Я не мог поверить…

Приезжаю в Рим, кардинал Нокс отправляет меня с сопроводительным письмом в женский монастырь. А там святых мощей… Я, наверное, раз 15 к ним ходил и каждый раз возвращался не с пустыми руками.

— Служа много лет в Русской Православной Церкви Заграницей, что Вы думали о каноническом объединении с Русской Православной Церковью Московского Патриархата? Были какие-то ожидания и надежды или не видели в этом необходимости?

— Поначалу все наши разговоры сводились к вопросу «Зачем?». Мало кто из нас задумывался о том, что когда человек не стоит в строю, он постепенно отпадает. И мы начали отпадать, это чувствовалось... Дай нам еще 50 лет, мы могли стать как православные сектанты. Осознав это, мы начали серьезно думать над необходимостью поиска объединяющих моментов.

Представители РПЦЗ собрались со всего мира под Нью-Йорком, чтобы обсудить моменты, которые объединяют нас с Москвой. Одной из главных причин, почему мы столько лет находились вне дружбы, было сергианство — так называемая политика компромиссов, которую начал митрополит Сергий (Страгородский), подписав в 1927 году декларацию о лояльности к советской власти. Епископы, которые находились за границей, в том числе Митрополит Киевский и Галицкий Антоний (Храповицкий), документ не признали и перервали отношения с Церковью Московского Патриархата.

Сергианство было основным камнем преткновения, но существовали и другие сложные вопросы. Нас обвиняют во многих вещах, которых мы не делали, и мы вас во многом обвиняем. Все мы стали жертвами собственной пропаганды, поэтому нужно было искать объединяющие моменты. Когда определились, кто мы такие и что ожидаем друг от друга, было решено собрать IV Всезарубежный Собор РПЦЗ.

— Вы были делегатом IV Собора от Австралийской епархии. Расскажите, в какой атмосфере проходило обсуждение вопроса об «установлении нормальных отношений» между РПЦ МП и РПЦЗ?

— В Соборе принимают участие архиереи, делегаты в священном сане и миряне от всех епархий. Мы собрались в Сан-Франциско и работали три дня. В гостях у нас был Митрополит Черногорский и Приморский Амфилохий (Радович), который хорошо знал Зарубежную Церковь и был вхож в Московский Патриархат. Он и стал мостом между нами.

Митрополит Амфилохий очень умно отвечал на вопросы, и мы задумались над необходимостью пересмотреть свое мировоззрение. Закончился Собор тем, что было сказано: «Давайте вместе с Москвой создадим комиссию, которая будет вырабатывать условия, приемлемые для обеих сторон».

Помню нашу беседу с моим архиереем: «Сколько это займет? Лет пять?» — «Да нет, лет пятнадцать». Комиссия смогла выработать приемлемые для обеих сторон решения всего за три года...

— Как люди в приходах Австралии реагировали на возможность канонического объединения?

— Вернувшись после окончания Собора, мы собирали людей в приходах и рассказывали о том, что видели и слышали. Ничего ни от кого не скрывали. У нас был очень мудрый Митрополит Восточно-Американский и Нью-Йоркский Лавр (Шкурла). Бывало, люди всякое выкрикивали, подходит владыка к митрополиту и спрашивает: «Хотите, я скажу, чтобы этот человек сел?» — «Не надо, пусть выскажется каждый! Всем нам полезно послушать, а человеку полезно, чтобы всё это из него вышло».

В итоге архиерейские Соборы Московской и Зарубежной Церкви договорились и подписали Акт о каноническом общении Западной Церкви и Церкви Московского Патриархата.

Конечно, патриарх Алексий II — человек удивительной любви. Он шел на массу компромиссов, предлагая Зарубежной Церкви полную автономию: «Вы нам ни в чем не будете подчиняться, ваше дело — поминать нас в молитвах». Если древние христиане молились за гонителей, как нам не молиться за патриарха, который проявляет столько любви? И не только за патриарха, в его лице мы молимся за всю Церковь, включая Белорусскую.

Наконец мы одна Церковь. У каждого свои проблемы: у вас — здесь, у нас — там, но мы их решаем той благодатью, которую дает Господь. Вам не понять наши проблемы, поскольку вы не живете в стране, где масса конфессий, политических течений и национальных мировоззрений, а мы не знаем, как живется на Руси, хотя очень ее любим. Конечно, мы приезжаем, но не сидим в ваших квартирах, не ходим каждый день на работу, не покупаем хлеб и мясо, не знаем ваших проблем.

Помню, когда я был маленький, наши старики говорили: «Наша Расея — не заграница. Это Божие проклятье за то, что в XIX веке русский народ отошел от Бога». 

Мне почти 80 лет, и сейчас я понял, что «наша Расея» — это не проклятье, а воля Божия, чтобы распространялось по всему миру Православие. Кто бы другой донес веру православную до Аргентины, Южной Африки, Новой Зеландии, Австралии? Только русские люди.

И мы продолжаем свой путь. У нас было 16 приходов в Индонезии, мы передали их Московской митрополии. На Филиппинах 18 православных приходов. Есть приход на острове Тонга, Соломоновых островах, острове Вануату. Сейчас мы готовим первого священника для служения на Соломоновых островах. Только представьте, его прадед еще резал головы и ел человеческое мясо, а правнук может стать православным священником…

— Отец Михаил, расскажите немного о приходе, в котором Вы служите в Австралии, и о деятельности Русского благотворительного общества имени святого праведного Иоанна Кронштадтского, где Вы председательствуете более 30 лет.

— Мой приход основан в 1964 году, в нем 150 семейств. Большая часть людей приехала из Китая, это простые деревенские люди. Хотя есть несколько семей из Европы. Во многих австралийских приходах такая смесь. Люди богомольные, любят церковь.

Русское благотворительное общество имени святого Иоанна Кронштадтского, несмотря на название, не принадлежит Церкви. Это самостоятельная организация. Долгое время у нас работала социальная больница на 100 человек. Мы переделали старые корпуса в двухкомнатные квартиры — гостиная, спальня, удобства. По телевизору вещали русские и украинские каналы. Пожилые люди жили на полном обеспечении, немного доплачивая из своей пенсии. Мы создавали для них прекрасные условия, стараясь, чтобы люди не чувствовали себя одинокими.

Поколение русских эмигрантов, которое нуждалось в заботе и уходе, ушло, а набирать людей со стороны не захотели, для них есть дома престарелых, которые поддерживает государство. Больницу мы решили закрыть. Благодаря благотворительному обществу открыли музей русской истории, искусства и традиций. Там есть залы, посвященные военной истории, коллекции монет, гжель, хохлома. Созданы две витрины погон, которые принадлежали людям, приехавшим в Австралию. Эти люди легли в австралийскую землю, но их погоны напоминают, что это были офицеры и рядовые, которые любили свою Родину.

Мой покойный брат собирал холодное оружие и завещал его музею. Люди могут увидеть, что такое казачий клинок, сабля, меч. У нас три витрины с шашками. Важно сохранить память…

— А как молодежь реагирует на рассказы о русской истории и культуре? И есть ли сегодня молодые люди в ваших храмах?

— Школьники приходят в музей и слушают с интересом. Важно нравственное и патриотическое воспитание, но молодежью надо заниматься с раннего возраста. Мальчики у нас с малых лет прислуживают в алтаре и состоят в скаутских организациях. Мы стараемся оставить свою молодежь в храме — кто-то становится чтецом, кто-то трудится в благотворительных организациях и комитетах. Но, конечно, нельзя сказать, что мы всех сохранили. Увы, многие отходят…

Если русские создают семью с австралийками(-цами), в храме бывают реже, но потом возвращаются с детьми. Хотят рассказать им о своих корнях и традициях. Дети спрашивают: «Батюшка, объясните, почему Христос воскресе? Зачем мы красим яйца? Мама, как кулич печь?» Процесс, который когда-то остановился, возобновляется. И так из поколения и поколение. Конечно, не без помощи бабушек и дедушек.

— Отец Михаил, что заставило Вас преодолеть огромное расстояние и приехать в наш монастырь?

— 50 лет назад мне передали икону Божией Матери «Помощь в родах», сказав: «Вот молодой священник, будете ее хранить». Все иконы принадлежат Богу и одновременно всему миру, поэтому я не говорю, что это мой образ, я просто его хранитель.

Эта икона творит чудеса. Каждый раз, когда я получаю от кого-то письмо, в котором говорится о помощи Божией Матери, несу его архиерею, чтобы засвидетельствовал и поставил церковную печать. Так мы сохраняем память для будущих поколений.

В ваш монастырь мы приехали, чтобы заказать для образа Божией Матери новую ризу. Как-то я увидел работу ваших мастеров и подумал: «Какая красивая риза, нам бы такую!» И вот я здесь…

Беседовала Дарья Гончарова

Фотографии трудника Иоанна

«Церковь олицетворяла потерянную Родину» ч. 1>>

11.08.2022