«Стараюсь жить по воле Божией» (часть 1)

Четверть века несет послушание сестры милосердия в Сестричестве в честь преподобномученицы Великой княгини Елисаветы Валентина Бутько. Придя в храм в начале 90-х, она выбрала путь служения Богу и надела белое облачение. Нашу обитель сестра Валентина считает родным домом, а момент благословения на служение владыкой Филаретом (Вахромеевым) помнит как вчера, называя одним из самых дорогих сердцу. О пути в храм и послушании в монастыре — в истории сестры Валентины.

«Отец стал для всех опорой»

— У родителей я была единственным ребенком, но семья у нас большая. Так случилось, что после войны бабушка осталась одна с пятью детьми, взрослой из них была только моя мама. Замуж мама вышла за человека доброго, трудолюбивого, и он собрал ее родственников под одной крышей, став для них опорой — всех любил, обо всех заботился.

Мамина мама из семьи польского военного. Род их был очень богатым. Вспоминала бабушка, как денщик отца возил ее в детстве в школу и шнуровал ботиночки. Жила их семья в польском городе Сувалки. Там, в военной части, которой руководил бабушкин отец, проходил службу мой дедушка. Прося руки дочери командира, он обещал беречь будущую жену и обеспечить ей безбедную жизнь. Не хотелось прадеду отдавать дочь за простого парня, и всё же он ее отпустил.

Дедушка привез бабушку из Сувалок на свою родину, в Гомельскую область, — до Великой Отечественной войны это была территория Польши. Жили они дружно. Завели хозяйство, родили детей, дедушка много трудился. Пережили Великую Отечественную войну, а когда эта территория отошла Советам, в дом неожиданно пришла беда…

  «Внимание новой власти привлекло большое хозяйство. Решив, что оно нажито за счет эксплуатации чужого труда, семью раскулачили, а дедушку отправили в тюрьму. Случилось это сразу после войны. Время тогда было непростое, а бабушка осталась одна с пятью детьми…»  

Чтобы как-то прокормиться, трудилась бабушка в детском саду воспитателем. Всё она делала с любовью. Тогда все, кто жил в Западной Украине и Беларуси, прекрасно вышивали, и у бабушки был этот талант. Маму и ее сестер в деревне даже называли «Зоины модницы» — всегда они ходили в красивых нарядах. И меня бабушка научила искусству вышивки. Когда в магазинах нечего было купить, я шила платья для себя и дочери.

«Теперь я буду с тобой всю жизнь»

— Познакомились мои родители во время войны, и это явно был Божий Промысл. В 1941-м отец окончил Харьковское военно-медицинское училище и по распределению приехал в Брест. Девушке Ирине, с которой он тогда встречался, сказал: «Освоюсь на новом месте — заберу тебя». Планы спутала война…

В ходе боевых действий отца контузило, и он оказался в госпитале. В состоянии полусна папа видел, что за ним ухаживает какая-то девушка, и спросил: «Кто ты? И почему здесь нет Иры?» — «Не будет у тебя никакой Иры. Теперь я буду с тобой всю жизнь». Отец поправился, выписался из госпиталя и почти забыл эту историю.

И вот уже наши войска наступают. Отец с солдатами идет через деревню в Гомельской области. Собралась молодежь, оставшаяся в деревне, и ребята решили устроить вечеринку. Позже отец рассказывал: «Захожу в хату, а на кровати сидит девушка, которая ухаживала за мной в госпитале». Так отец встретил мою маму...

 «Господи, помилуй!»

— Отец был фронтовым врачом и после войны должен был остаться в Кенигсберге, но бабушка прислала телеграмму: «Ужас! Мы умрем от голода!» Папа демобилизовался и вернулся в Гомельскую область, где ему предложили трудиться заведующим фельдшерским пунктом.

  «До войны все в Бога верили. Хоть и церкви закрывали, а люди в простоте сердца молились по домам, как умели. Конечно, и в семье отца были верующие люди, может, их молитвами он и вернулся с фронта…»  

Рассказывал отец, как произошла с ним во время войны странная история: «Шли тяжелые бои. Раненых было столько, что не отходил я от операционного стола трое суток. Вдруг стрельба закончилась. Выхожу из палатки, светит солнышко и такое красивое весеннее утро. Неподалеку перелесок. Думаю: "Надо пройтись, чтобы немного голова проветрилась". Дошел до перелеска, смотрю под ноги и вижу, что стою на минном поле…

Нас тогда молиться не учили, но как только что-то случалось, люди нашего поколения сразу произносили: "Господи, помилуй!" Вот и я, как увидел мины: "Господи, помилуй!" Вдруг подходит ко мне сзади солдат с длинной бородой и говорит: "Иди за мной след в след, я тебя выведу". Вышли мы, и я отвлекся. Поворачиваюсь, а солдата нет. Вернулся в лагерь, спрашиваю у всех: "Где солдат с длинной бородой?" А надо мной смеются. Так и не нашел нигде того солдата».

  «Спустя годы отец пришел в храм. Понял он, что спас ему жизнь во время войны святой в образе солдата, но, кто это был, в земной жизни отец так и не узнал…»  

«Мама с отцом жили душа в душу»

— Родилась я в 1947-м. Родители были людьми трудолюбивыми, и мне приходилось много времени проводить одной.

Однажды в деревню пришел священник, собрал всех некрещеных детей и окрестил. Была среди тех детей и я. Младшая сестра мамы стала моей крестной, а папин фронтовой друг — крестным.

После войны отец заочно окончил еще один вуз — Ленинградский институт водного транспорта. Инженеров тогда было мало, и его сразу направили начальником отдела на Пинский судостроительный завод. В Пинске нашей большой семье в двухэтажном частном доме дали весь первый этаж. В продаже в те годы ничего не было, и отец всё мастерил своими руками, даже мебель.

Мама с отцом жили душа в душу, очень любили друг друга. Папе, как инвалиду войны, дали дачный участок. Уже старенький он ездил на дачу на велосипеде и всегда возвращался с букетиком полевых цветов для мамы.

Папа заботился не только о маминых родных сестрах и братьях. У бабушкиной двоюродной сестры остались сын и дочь, и для них папа стал отцом: мальчика устроил в ремесленное училище, а Ниночка долгое время жила у нас, окончила техникум в Пинске и университет в Москве.

Всех нас папа выучил. Помню, закроет в комнате перед экзаменами, вечером приходит с работы и проверяет всё, что задавал накануне…

«После смерти Сталина дедушку освободили»

— Помню, как в детстве я писала дедушке в тюрьму письма и собирала посылки. Обязательно готовила для него какой-то подарок своими руками. Маленькая еще была, и дедушка просил обводить на бумаге свою ладошку, чтобы видеть, как я расту.

В 1953 году, после смерти Сталина, дедушку реабилитировали. Он вернулся домой и был сама доброта. Папа устроил дедушку к себе на завод, на выдачу инструментов, но прожил он на свободе недолго — через шесть лет умер от рака печени, даже не зная об этой болезни. Привык всю жизнь трудиться и терпеть, вот и эту боль переносил стойко, без жалоб. Однажды возвращался с работы домой, упал и умер…

«Бабушка Лида научила меня первой молитве»

— У мамы была младшая сестра (моя крестная), которая вышла замуж за будущего священника и стала частью удивительного рода Сабатковских. С XV века мужчины там служили священниками, а женщины становились матушками. Все праздники наша семья отмечала вместе, а встречались мы чаще всего у бабушки Лидии — свекрови маминой сестры.

Бабушка Лида любила гостей и вкусно готовила. Она всегда соблюдала посты, поэтому на праздничных столах были и постные, и непостные блюда. В детстве мы этого не понимали, но с радостью бежали к бабушке, зная, что там нас ждет клюквенный мусс. Как мы его любили!

  «В один из таких семейных праздников мы с детьми играли в прятки. Я заскочила в комнату и увидела, что бабушка Лида стоит на коленках перед иконами. "Иди сюда, деточка, раз уж Бог послал". Я подошла. Показывая на иконки, бабушка сказала: "Когда тебе будет плохо, сразу говори: "Господи, помилуй". Этот совет я запомнила на всю жизнь…»  

Бабушка Лида меня очень любила и научила первой молитве.

«Святые образы казались мне живыми»

— На Пасху и Рождество мы ездили в гости к бабушкиному брату, протоиерею Владимиру Сорошкевичу, который жил и служил в поселке Иваново недалеко от Пинска. Мой папа был членом партии и не мог посещать праздничные богослужения в храме Пинска.

Детей на ночные богослужения не брали. Нам стелили на лавках и оставляли дома. Обычно меня укладывали на лавку, над которой висели иконы и горела лампадка. Было мне уже лет 10 лет. Ночью я не спала, а смотрела на святые образы. Казалось, передо мной люди с живыми глазами. Внутри рождалось странное чувство трепета и тревоги, словно была во всем этом какая-то большая тайна.

Дедушка, в гости к которому мы ездили, был человеком известным в церковных кругах. Начиная с 1918 года протоиерей Владимир Сорошкевич священствовал в Лещинской церкви, служил благочинным, членом Полесской духовной консистории, был законоучителем русской гимназии, одним из создателей Русского благотворительного общества, активным членом монархических организаций, а после войны священствовал в Иваново. В 1952 году в Ивановской церкви проходили торжества по случаю 50-летия его служения Богу, поздравления митрофорному протоиерею прислал сам патриарх Алексий I.

Сегодня я понимаю, что моя встреча с Богом произошла только по молитвам предков, а случилась она интересно и неожиданно…

Продолжение следует…

Беседовала Дарья Гончарова

Фотографии Игоря Клевко и из личного архива Валентины Бутько

19.07.2022