— Когда отец Андрей Лемешонок благословил меня в сестричество, старшая сестра Ксения Вербицкая сказала, что в психиатрическую больницу нужны сестры милосердия, — рассказывает сестра милосердия Ирина Парфенова. — С полной уверенностью, что всем дают такое послушание, я согласилась. Позже узнала, что не многим сестрам, которые приходили трудиться в лавочку, предлагали такое служение.
Первые два месяца я ходила в больницу на замену. И вот однажды поднимаюсь по лестнице, а навстречу медбрат: «Во все отделения ходят сестры, а в наше 19-е — никто». Рассказала я об этом монахине Евпраксии (она тогда была старшей по больнице), и матушка направила меня в то самое отделение. Я несу здесь послушание уже 19 лет. Сначала это было отделение допризывников, потом женское и вот уже 14 лет — мужское.
Впервые направляясь в больницу, я зашла в храм приложиться к иконкам. Выхожу, а навстречу игумения. Благословила меня матушка на послушание и дала поцеловать крест.
Если быть внимательным, во всем можно увидеть Божий Промысл.
— В больнице я по-разному пыталась общаться с людьми и пришла к выводу, что лучше всего просто вместе помолиться. Не вижу смысла вступать в долгие разговоры. Пациенты много фантазируют, им дают тяжелые лекарства, прием которых сокращает продолжительность концентрации внимания. Приходится выбирать — говорить или молиться. Мне кажется, молитва — это основа, ею освящается всё отделение.
Вот уже много лет, приходя в больницу, обхожу палаты и предлагаю людям помолиться. У кого есть желание, проходят в комнату реабилитации. Важна свободная воля человека, никого нельзя тащить за руку.
Как правило, из отделения, которое рассчитано на 60 пациентов, приходит около 15 человек. Монастырь сделал для больницы маленький молитвослов, мы прочитываем его и одну главу из Евангелия. Потом я помазываю людей маслицем и раздаю угощения. Если у кого-то из пациентов есть вопросы, они остаются поговорить. До того как отделение стало мужским, не подозревала, что мужчины так любят конфеты — как дети. Сладости для них — большое утешение…
Батюшки из монастыря раз в месяц служат в отделениях молебны, в них участвуют почти все пациенты. Важно, что болящие молятся о таких же людях, как и они сами, и о медицинском персонале. Раз в месяц Причастие. И пусть к Чаше идут 15 человек из 60, но люди лежат в разных палатах, благодать распространяется.
После двухлетнего перерыва из-за карантина мы с батюшками, братьями и сестрами снова пошли в больницу. Подопечные рады нашему появлению, говорят, что мы для них — свет в окошке. И медперсонал доволен. Все соскучились...
— Отделение у меня общее — пациенты лежат с шизофренией, эпилепсией, алкоголики, наркоманы. В больнице я никогда не спрашивала медперсонал, почему там находится тот или иной человек, но иногда что-то открывалось.
Говоришь с пациентом, кажется, что он здоров, но не всё так просто. На принудительном лечении в моем отделении несколько раз был парень. Всегда приходил на молитву, помогал мне собирать людей, готовить к Причастию. Оказалось, у него агрессивная мания преследования: выходя из больницы, он пишет жалобы во все инстанции…
Когда 19-е отделение было женским, лежала там девочка. Хорошая такая, тихая, всегда стояла на молитве. Тоже проходила принудительное лечение — порезала маму. Слава Богу, нож был небольшой, и мама осталась жива. Приходила потом к дочери в больницу…
Посещение сестрами отделений — отрада для пациентов. В больнице тяжелая атмосфера. Более-менее сохранному человеку там очень непросто. Встреча с сестрами — это небольшой островок чего-то светлого и теплого.
— Монастырь и сестричество — моя жизнь, костыли, без которых не выстоять. Я пришла в обитель в тяжелый момент, если бы этого не случилось, не знаю, что бы со мной было. Может, самое худшее. Держусь за послушание и монастырь…
Придя в сестричество, я сразу надела облачение сестры милосердия. Сегодня оно уже часть меня — не могу стоять на богослужении без облачения, чувствую себя неодетой. Оно как форма для военного или облачение священника.
Воскресенье я всегда посвящаю общению с Богом и монастырю: утром еду на раннюю Божественную литургию, вечером — на акафист преподобномученице Елисавете и сестрическое собрание. После акафиста есть момент, когда все становятся на колени и происходит общая молитва. Мне кажется, это и есть то самое ядро, которое держит монастырь. На собрании мы все рядом — батюшка, сестры, чувствуется соборность и единство. И благословение духовника формирует неделю: идешь на послушание и знаешь, что всё будет хорошо.
Беседовала Дарья Гончарова
Фотографии Игоря Клевко и из личного архива сестры Ирины Парфеновой
«Укрепляется человек только в Боге» (часть 1)>>
«Укрепляется человек только в Боге» (часть 2)>>
30.06.2022
