Война. История моей семьи

Семья моей бабушки Ольги во время Великой Отечественной войны потеряла 11 человек. Дедушку Андрея по отцовской линии вместе с дочерью Марией расстреляли. Второго дедушку, Василия, сожгли в собственном доме. Оккупанты заставили смотреть трех дочерей и маленьких внуков, как заживо горит их отец и дед. Брат моей бабушки погиб в 14 лет при разминировании мины. Последнюю трагическую весть они получили в 1945 году, за несколько месяцев до Победы — 18 января 1945 года в бою в Восточной Пруссии погиб ее отец, мой прадедушка, Михаил Андреевич Мартинович. Я записала военную историю своей семьи, потому что забывать мы не имеем права.

— Это мой папулечка, — бабушка достает фотографию и целует ее. — Как долго я тебя искала…

Мой прадедушка Мартинович Михаил Андреевич, 1900 года рождения, погиб в бою в Восточной Пруссии 18 января 1945 года. Это было написано в похоронке. И больше ничего. Никаких точных координат. Моя двоюродная бабушка Ольга Михайловна Стельмах искала его могилу всю жизнь. За день до 60-летия, в 1998 году, ей позвонил двоюродный брат из Калининграда: «Поздравляю, сестричка, тебя с днем рождения. Мы нашли могилу твоего папы. Приезжай».

прадедушка в военной форме

Справа мой прадедушка Михаил Андреевич Мартинович, родился в 1900 году, жил в деревне Березовка Могилевской области. Служил в 293-м стрелковом полку 96-й гвардейской стрелковой дивизии

— Когда мы приехали, я кричала до такой степени… Повторяла только: «Папочка, родной, милый мой, добрый, славный мой дружочек, наконец-то я тебя нашла».

Всю жизнь мне снился один и тот же сон. Меня встречает старушка, такая старенькая — пальчики можно в морщинки вложить. Впереди к ней подходит женщина: «Бабушка, мне в Сирию». И та указывает ей путь. Мать честная, думаю, где Сирия, а где я… Подхожу к ней и заливаюсь слезами. «Я знаю, зачем ты пришла, — говорит она мне. — Но еще не время. Иди с Богом и жди». Папочка, спасибо тебе, что я тебя нашла, увидела и знаю теперь, где ты похоронен.

На могилу своего отца бабушка Оля привезла белорусскую землю с могилы его жены Пелагеи и дочери Александры, моей родной бабушки. А потом отправилась в областной военкомат, где ее встретил подполковник запаса и низко поклонился: «Я преклоняю колени перед всеми вами — теми, кто столько лет ищет, находит, приезжает, плачет. За три дня до Вас здесь были люди из Туркменистана, внуки искали захоронение дедушки. Это хороший знак, значит, наше поколение не пустое, если сохранило такую любовь к своим предкам».

памятник погибшим воинам

Похоронен Михаил Андреевич Мартинович (на памятнике фамилия Мартынович) в братской могиле в поселке Приозерное Гусевского р-на Калининградской обл.

Всего за годы той страшной войны семья моей бабушки потеряла 11 человек.

— Сначала расстреляли дедушку Андрея, папу моего отца, вместе с его дочерью Марией. Он отказался быть старостой. Их поставили у стен дома, а нас напротив. Мама всё время повторяла, чтобы мы не кричали. И на наших глазах их расстреляли у стен собственной хаты. Мы так и не заселились в этот дом, хотя он был добротный, большущий. Их в семье пять хлопцев было, все как дубы: Ермола, Евсей, Федор, Кирилл, мой папа Михаил — и девочка Мария. Раньше же как было: все селились коптом. Пока строились, все вместе жили у дедули… Мы вообще не могли войти в этот дом… А потом немцы сожгли дедушку Василия, отца моей мамы. И тоже на наших глазах.

Василий был связным у партизан. Рядом с их деревней находился крупный железнодорожный узел стратегического назначения. Партизаны постоянно устраивали диверсии, чтобы поезда с боеприпасами не доходили до оккупантов. Все подходы и мосты к железной дороге охранялись немцами. А Василий проводил партизан путями, которые мало кто знал.

— В один из прекрасных дней он вернулся с задания, а дома его уже поджидали немцы с автоматами. Решение было такое: сжечь вместе с домом. Нас снова поставили напротив. Но не просто сжечь, это мне уже мама рассказывала, но чтобы не кричал, иначе нас всех расстреляют. Дом облили керосином, открыли окно — вот, лицезрейте… Мне хорошо запомнилось его крестное знамение: дедушка Василий посмотрел на небеса, перекрестился, потом вцепился своими ручками в подоконник... и не произнес ни единого звука. Семь дочурочек у него было. А мою маму Пелагею и еще двух его дочерей, Надю и Лушу, заставили смотреть, как горел их отец. Вот, моя хорошая, так мы и жили. Его облили, моего дедулечку родного, Царствие ему Небесное… Он горел, а мы не услышали ни звука и остались целые. А еще же не давали хоронить. Где-то спустя неделю, мама говорила, старейшины из деревни прокрались ночью, выгребли останочки и похоронили на кладбище.

Еще одна трагедия случилась в 1944 году. Бабушкиному брату Володе было всего 14. Но в свои юные годы он, после тяжелого трудового дня в колхозе, вместе с друзьями разминировал окрестности. В тот день попалась мина, которую они раньше не видели и не знали ее устройство. Тогда 14-летний Володя попросил своих друзей отойти как можно дальше, попытался обезвредить ее, но мина взорвалась в его руках…

— Оторвало ему ножки, ручки, выжгло глаза… Его принесли на постилочке. Но ни крика, ни стона мы не услышали. Единственное, что он всё время шептал: «Мамочка, роднулечка моя, умоляю, прошу тебя, только не плачь». Он умер на Пасху, на самой заре.

Последнее письмо Михаила Андреевича к своей жене и детям и извещение о его гибели

«Здравствуйте* дорогая моя семья жена Поля и дочки Сашка и Олька. Поздравляю Вас с праздником Рождества и Новым годом и желаю Вам на грядущий год большого счастья и быть здоровыми и веселыми. Пока спешу Вам сообщить, что я пока по настоящее время жив и здоров. Примите от меня сердечный привет с пожеланиями всего хорошего. Передайте привет моей старушке маме и Ананию коль он находится еще дома а также привет всем родным и знакомым. На днях я от Вас получил письмо которое Вы писали 18 ноября 1944 г. за которое очень и очень благодарю потому, что Ваши письма мне очень нужны и посему Вы пишите мне их почаще. Вам была выслана справка моя Андреем Ивановичем за 1944 г. а в этом письме я Вам высылаю еще справку на 1945 г. Новостей у меня пока нет, да и какие могут быть новости у солдата. Солдат слуга народа и всё. Новость только одна служу на новом месте в Восточной Пруссии на фронте в гвардии СССР. Пока на этом досвидания. Горячо целую Вас Всех Ваш Михаил. Адрес мой полевая почта 34523А. Мартиновичу М.А. 2.01.1945»

Я смотрю в добрые глаза своей бабушки, на то, с какой нежностью и заботой она наливает мне чай и подает обед, и не могу понять, как она, как ее мама Пелагея, как моя бабушка Саша смогли всё это выдержать. А она тихонько и не спеша рассказывает, как после войны женщины впрягались в плуг, орали и засевали поля. Как немцы забрали весь скот и «тишина стояла в хлевах». Как они безропотно платили продуктовые налоги — шерсть, яйца, молоко, — потому что надо было восстанавливать города. Как она, окончив семилетку, жила на частной квартире у чужих людей, потому что старшая школа находилась за 15 км от их деревни. И как на шесть учебных дней ей давали 18 картошин — по три на день.

— Я брала такой маленький чугуночек и, уходя в школу, бросала в него свои три картошины на день, чтобы хозяйка поставила на припечек и сварила их в мундире. В понедельник идешь, берешь полбулочки хлеба на неделю (карточная система была) — сказка, а не жизнь. Поэтому сейчас, когда люди говорят, что мы плохо живем, у меня сердце заходится… Изобилие — бери не хочу. Ну, дороговато, но можно распределить так, чтобы еще и на черный день оставалось.

А вообще, моя девочка, предки должны помнить своих предков. Это аксиома жизни и заповедь Господня. Мы должны помнить, помнить и помнить. Полнота прошлой жизни наших предков дает нам силы выжить. Потому что сегодня мы практически не живем, а выживаем. В этих блокадах. Нас задушивают вкруговую. Мы не имеем права, мы не такие, как они... Понимаешь? Поэтому вера в Бога — это сила для человека. Мы хоть и были раньше октябрятами, пионерами, комсомольцами, а молитву на ночь читали и слушались маму, как генерала. Ее слово было для нас свято.

Бабушка кладет мне с собой печенье и конфеты и говорит: «Чтобы такая страшная бесчеловечная война не повторилась, нужно верить в Бога, оценивать свои поступки и любить ближних». Я запомню, милая моя бабушка, и обязательно расскажу своим детям.

моя бабушка Ольга, старая фотография