Три пасхальные радости в моей жизни

Пасха — какое солнечное, объемное, совершенно радостное слово! Всё ликует кругом — от человека до скота и от солнечного луча до самого ничтожно малого стебелька потаенной травы.

Не бывало двух праздников одинаковых. Все они разные и все они неповторимо счастливые. Радость эта просачивается в самые грустные уголки вселенной, в самые темные подвалы и подземелья, в самые безысходные ситуации и самые несчастные, неверующие души. И, по слову святого Иоанна Златоуста, все едины перед радостью Воскресения Спасителя — и постящиеся, и непостящиеся, и христиане, и иноверцы — всё человечество, вселенная. И наши малые радости, и наши личные озарения в этом снопе всеосвещающего света тоже кажутся замечательными брильянтами, необходимыми миру, как каждый камешек в земных недрах. Вот и хочется вспомнить эти радости и открытия в разные периоды жизни…

Я и брат — школьники. Юные безбожники с пламенными сердцами пионеров. Всё, что связано с верой, — нам смешно и понятно. Наши боги — космонавты. Весь Великий пост, как ненормальные, громко включаем музыку, танцуем, деремся, ревем, терзаем бабушку непослушанием. И лишь на Страстной неделе она тихонько просит нас выключить телевизор. Мы от неожиданности такой просьбы — слушаемся. В квартире тихо. Слышится только бормотание-пение из кухни, где жарятся для нас свиные котлеты нашей старенькой доброй постницей.

А утром в день Пасхи играет солнышко. Пахнет весенней чистотой. Уже накрыт стол — белая скатерть, пурпурные яйца, разрезанный кулич, сыр, солонина… Выходим в гостиную — там нас встречает бабушка, принаряженная, и смущенно и торжественно нас целует со словами: «Христос воскресе!» «Воистину воскресе!» — отвечают наши родители. И нам ничего не остается делать, как также сказать: «Воистину воскресе!» Мы садимся за стол, залитый солнцем. Бабушка — цветет. А впереди-то — тепло, лето, целая жизнь… Как хорошо! Как хорошо нам всем вместе, и как недолго осталось нам быть вместе…

Прошло много лет. Мы с мужем — начинающие певчие. Всю Страстную выстояли на клиросном послушании в подмосковном Казанском храме. Было тяжело. А вот в эту последнюю ночь стало легко-легко, как это бывает от неимоверной усталости. Это — наша первая осознанная Пасха. Мы спешим к утрене, и ясно, что не успеем. Она вот-вот начнется, а нам идти еще долго: у мужа ноги болят. И тут свершается чудо: Бог растягивает время. В это можно было бы не поверить, если бы мы не тревожились, вдвоем не следили бы за часами, не сокрушались бы о том, что опаздываем на такую важную службу! Медленно-медленно шла стрелка… И мы успели. Бог не оставил нас своим вездесущим милосердием — нас, бредущую по подмосковной деревенской дороге пару немного бестолковых, духовно подслеповатых венчаных супругов. Он дал нам именно то, что было нам необходимо в тот самый момент, — сотворил с нами Свое чудо.

…Через год приближение Пасхи кажется чуть ли не тягостным. Разрываюсь между храмом, больницей и работой. Муж — в больнице на другом конце Москвы. Дома я только ночую. Чувствую себя олимпийским бегуном на дистанции, который должен или получить золотую медаль, или умереть… Кончилась Страстная. Спели Пасху! Христос воскрес, и я еду сообщить об этом своему болящему супругу. Беру лиловые от густоты лукового навара яйца, большой кулич. Электричка, метро, захожу в троллейбус. Треск микрофона, и водитель объявляет: «Христос воскресе, дорогие товарищи пассажиры!» «Воистину воскресе!» — отзывается звонким хором автобус, и даже напуганная чем-то компания мусульман заискивающе вторит этому ликующему народному хору. Пронзительная радость, как внезапный луч света, освещает сразу все закутки души-роптуньи. А муж-то как рад! «Дай мне кусок кулича, пойду поздравлю одного старичка…» Возвращается взволнованный. «Ты знаешь, он руку мне поцеловал, заплакал… И сказал, что первый раз его поздравили с Пасхой так хорошо». Он идет поздравлять других своих знакомых, я только и успеваю нарезать кулич.

Радость за радостью, как сказка, проходят для нас удивительные дни Пасхи, напоминающие о том, что мы рождены — для Воскресения. Так нас воскресший Христос Спаситель спасает Своим милосердием, разбудивши в огрубевшей душе умиление, благодарность, неоставленность. И чужие становятся — близкими, понятными, потому что осознаешь, что Господь точно так же печется о каждой Своей твари — одиноком старике, духовно подслеповатых супругах или глупенькой неверующей пионерке…

06.05.2022