Подать записку в монастырь
О здравии или упокоении
«Вся моя жизнь — поиск Бога» (часть 1)
Господь стучал в сердце сестры милосердия Антонины Островской уже в раннем детстве. Вдали от городской суеты, под опекой верующих бабушек, ребенку открывался загадочный и радостный мир. Но летние каникулы заканчивались, и деревенское раздолье сменялось советскими буднями городского ребенка. Прошли десятилетия, прежде чем сестра Антонина пришла в храм и вновь почувствовала ту самую детскую радость от встречи с Богом. Желая послужить Ему, в начале 2000-х она пришла на послушание в храм в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость», а в 2006 году — в Сестричество в честь преподобномученицы Великой княгини Елисаветы.
«Бог есть!»
— Жили мы с родителями в Минске, а летние каникулы проводили у маминой мамы Ольги Тимофеевны в деревне Каничи Могилевской области. Крестили меня в младенчестве, причащали в деревенском храме. При Хрущеве церковь разрушили, и на долгие десятилетия храмовая жизнь для нашей семьи прекратилась.
О второй бабушке, папиной маме Варваре, люди говорили: «Она никогда не расстается с Библией». Тетя вспоминала, что их отец был священником, а семья подверглась гонениям. Деда арестовали и сослали на строительство Беломорканала, его старшую дочь сильно избили. О тех событиях говорить было не принято, нам мало что известно.
Из детства помню, как бабушка учила нас молитве "Отче наш", читала Библию и говорила: "Когда наступит XXI век, на землю придет Христос". Это время казалось таким далеким…
Однажды я попросила бабушку отпустить меня одну в деревенский магазин за хлебом — хотелось почувствовать себя самостоятельной. Стою в очереди, жарко, полуобморочное состояние. Люди заметили, что мне плохо, дали хлеб и отправили домой.
Я шла по деревне за домами вдоль дорожки и разговаривала с Богом. Не помню, что Ему говорила, но внутри была такая радость, какой я никогда не испытывала. Детский опыт близости Бога дал мне по жизни знание, что Господь рядом.
Каникулы заканчивались, я возвращалась в город, и жизнь шла своим чередом. В школе о Боге не говорили. Родители тоже молчали, лишь изредка, обычно накануне Пасхи, шепотом произносили: «Бог есть». Куличи в доме на праздник были обязательно, но в храме их не освящали.
Божия благодать
— В детстве я мечтала стать учителем. В институт поступила с третьего раза. Упорная была…
На первом курсе для студентов организовали экскурсионную поездку в Украину. Программа предусматривала посещение Киева и Черновцов. Так в середине 1970-х я впервые оказалась в Киево-Печерской лавре. Встретил нас монах и повел в пещеры к мощам святых. Неожиданно я ощутила такую же радость, как в детстве, когда говорила с Богом. Это для меня была какая-то тайна.
Вернувшись домой, я не осознавала, что со мной происходит, но старалась со всеми делиться радостью, которую привезла из лавры. Помню, у подруги был день рождения, и я пожелала ей Божией благодати. А потом радость прошла…
По сути, вся моя жизнь — это поиск Бога. Я что-то читала, увлекалась модными философскими течениями, которыми жила в перестроечные годы интеллигенция, но чего-то не хватало. Интуитивно я понимала, что настоящее — в том простом и светлом чувстве из детства.
«Тоня выйдет замуж за военного»
— В студенчестве я встречалась с парнем и на летнюю практику собиралась ехать в Гомельскую или Брестскую область, чтобы быть поближе к его родине. Просила преподавателя помочь с направлением, но тот неожиданно сказал: «Поедете в Поставы, замуж выйдете».
В Поставах был военный городок. И вот мы, три девчонки-студентки, едем на практику. Заканчивается двухнедельная отработка, собираемся возвращаться в Минск, уже билеты на руках. Напоследок решаем заглянуть в офицерское кафе (там покушать было дешевле).
Заходят офицеры и садятся за наш стол. Помню, говорю им: "Какие вы чумазые!" — "Мы только из леса приехали. Давайте вечером встретимся". Нам завтра уезжать в Минск, но мы согласились...
Ребята пригласили нас в ресторан. Мы прекрасно провели время, а на следующий день один из парней уже провожал меня на автостанцию. Телефонов тогда не было, и я думала, что на этом наше знакомство закончится. Конечно, он взял мой адрес, но где Минск, а где Поставы...
Буквально через день приходит телеграмма: «Я в Минске в командировке. Можно заеду в гости?» — «Конечно, можно!» Наше знакомство продолжилось, и мы начали встречаться.
Удивительно, когда я еще училась в школе, мой отец сказал: «Тоня выйдет замуж за военного». С чего он это взял, не знаю, но я действительно вышла замуж за военного, с которым познакомилась в Поставах.
«У меня грехов — как вишневых косточек»
— Окончила я институт, забеременела, родила дочь и, когда ей было три месяца, уехала из Минска к мужу в Поставы. Помню, как мама нас с дочкой отправляла на машине, погрузив диван в приданое (улыбается).
Сначала мы жили на съемной квартире, потом получили свое жилье. В то время муж был некрещеный, мыслей о Боге не было, но порой происходят вещи, рационального объяснения которым не находишь… Поехали мы как-то с супругом на выставку-ярмарку в поселок Нарочь. И знаете, что купили? Библию! Это была наша единственная покупка. Долго лежало дома Святое Писание, прежде чем мы его открыли…
Переехав в Поставы, я попала в совершенно несвойственную для себя среду. В военном городке были люди со всего Советского Союза. Меня поразили свободные нравы, которые там царили. Сложно было найти человека для общения, не говоря уже о дружбе. Я чувствовала себя чужой, поддержки от мужа не было. Отсутствие взаимопонимания в семье приводило к ссорам. Всё это настолько меня подкосило, что я уже перестала надеяться на людей и интуитивно ждала другой помощи.
Как-то летней ночью я закатывала компот с вишней и решила вынести косточки в мусорный ящик. Закрытый военный городок. Ночь. Тишина. Звездное небо. Я посмотрела наверх и подумала: "У меня грехов — как этих косточек. А люди же в церковь ходят…"
Наверное, тогда всё и началось. В моей жизни появилась женщина, у которой были кассеты с проповедями отца Иоанна (Крестьянкина). Я слушала и ловила каждое слово, душа питалась. Когда дом моей знакомой пришел освящать батюшка, я была у нее в гостях. Священник пригласил меня в храм, и я стала заходить в церковь…
«Я точно знала, что в этой Книге всё — правда»
— Перестройка стала еще одним серьезным испытанием. В военных частях начались сокращения. Мы с мужем организовали собственную фирму, открыли магазин, а обстановка в семье всё ухудшалась.
Я хотела развестись, но сдерживали родители. Отец — сердечник после операции. Сестра уже развелась, куда еще и мне. Кроме того, муж очень любил дочь, и она была к нему привязана. Девочка подрастала, ей нужно было общение с отцом. В общем, я как-то держалась.
В тот период я впервые открыла Библию. Читала с карандашом в руках. Поразительно, но я точно знала, что в этой Книге всё — правда. Помню, муж пришел домой с другом, и я зачитывала им подчеркнутые моменты. А сам супруг откроет Святое Писание спустя много лет, когда придет на послушание в наш монастырь...
В конце 90-х бизнес у нас шел плохо, с продажами было тяжело, мы закрыли магазин и решили эмигрировать в Америку. К тому времени там уже жили сестра, брат и родители мужа. Супруг с дочкой съездили «на разведку». Мы продали имущество, оформили в Москве документы — всё готово. Но внутри не было спокойствия. Мне уезжать не хотелось, потом и муж сказал: «Как ты поедешь? Тебе там не с кем будет поговорить». И дочь не захотела оставлять друзей. В общем, в последний момент мы передумали.
В те годы дочь заканчивала школу, надо было думать о поступлении в институт. Мы решили переехать в Минск — мой родной город. Поначалу жили на съемной квартире, с работой было трудно. Муж ездил в командировки. Это был тяжелый период. Тогда я и пришла в храм по-настоящему…
«Небо отверсто и ангелы поют»
— В соборе святых апостолов Петра и Павла дежурили батюшки, и я рассказала одному из них, что меня гложило. Священник сказал: «Приходите в храм хотя бы раз в месяц».
Разговаривая с батюшкой, я наблюдала за тем, как женщина у подсвечника аккуратно разглаживает песочек. У меня в душе всё так же тихонечко разглаживалось и успокаивалось...
С подругой Валентиной мы общаемся со второго класса. После переезда в Минск вместе начали ездить в паломничества. Сначала к матушке Неонилле (Ярешко) в Свято-Иоанно-Богословский монастырь в деревне Домашаны. Он тогда только начинал строиться, и игуменья дала нам по камушку. Идем мы с Валентиной из обители через поле к автобусной остановке, она говорит по телефону, а я ног не чувствую, такая легкость, и всё вижу в красоте. Казалось, небо открылось, всё наполнилось светом и преобразилось…
Ездили мы и в Ляденский монастырь. Помню, стоим в храме, и мне кажется, что поет большой хор. Церковное пение было невероятно красивым, словно Ангелы спустились с небес. Как же я была поражена, когда увидела на клиросе всего трех монахов!..
«Идите в храм! Идите к Богу!»
— Моя первая исповедь тоже состоялась в Ляденском монастыре. Неожиданно появилось желание быстро собраться и поехать в обитель. Приезжаю на автовокзал и вижу, что через пять минут отходит автобус...
Я в Лядах. Захожу в храм, ко мне подходит батюшка и спрашивает: «Что вы хотели?» — «Побеседовать». Это был архимандрит Софроний (Ющук), архиепископ Могилевский и Мстиславский.
Исповедь была долгой. Я рассказала владыке о своей жизни, сказала, что с детства не причащалась, и он пригласил: «Останьтесь в монастыре». — «Не могу, дочка ждет. Приеду через несколько дней». И я действительно вернулась. Снова исповедовалась, причастилась и провела несколько дней в обители.
После возвращения из монастыря я всем говорила: "Идите в храм! Идите к Богу! Идите к Чаше!" Конечно, не очень-то меня хотели слушать, но порой я просто просила: "Потерпите, я должна рассказать вам об этой красоте!"
Продолжение следует…
Беседовала Дарья Гончарова
Фотографии Игоря Клевко и из архива сестры Антонины Островской
27.04.2022
