Путь вглубь себя

Великий пост… Та «десятина», по выражению святых отцов, то время, которое мы посвящаем Богу. По своей насыщенности, интенсивности, духовной наполненности этот период, пожалуй, превосходит всю остальную часть года. Это путь. Путешествие не только к Богу — но и к себе самому. Это путешествие исчисляется шагами, пройденными не километрами, а днями, часами, порой минутами, проведенными в храме. Путь вглубь себя. В свое сердце. И порой можно почувствовать, как храмовая молитва мощным потоком течет сквозь тебя, твое сердце, ум, душу, омывая, очищая…

Да, это непросто. Выстоять 6–7 часов в храме дается нелегко. Даже на физическом уровне. Не говоря о том, что надо еще участвовать в службе, вслушиваться в негромкий голос чтеца, тихонько петь сердцем с пророком Давидом, чьи боговдохновенные псалмы наполняют мягкий полумрак храма… Понимание красоты и мощи постового богослужения приходит далеко не сразу. Ломит ноги, спину; невыносимо хочется спать, пить, есть — плоть властно заявляет свои права.

Но есть и другое. Есть та неуловимая радость, то необъяснимое чувство легкости и наполненности пищей не телесной, а духовной, которое приходит не с соблюдением, а тихо, мягко… Бог есть Дух, глас хлада тонка (3 Цар. 19: 12) — и этот Дух с преизбытком подается всем верным, которые смогли потерпеть, понудить себя. Пусть не во всем и не всегда, не в «первый час», а даже в «одиннадцатый» придя в храм и прислушавшись к тому, что читается, поется, Чье Имя призывается и славится людьми вместе с ликами ангельскими и святыми, невидимо сослужащими клиру.

Великий пост — это особое время в жизни обители. Знаменательно, что постриги монашествующих сестер в рясофор и мантию совершаются именно в этот период. Время пострига — благодатное время, когда Христос по-особенному утешает сестер. Каждый, кто когда-либо присутствовал на совершении этого чина, согласится с тем, что это незабываемо. Умирает ветхий человек — и рождается монахиня, с новым именем, с новой судьбой. Теперь жизнь сестры принадлежит только Богу, она добровольно предала себя в «объятия Отча». Самые крепкие. Самые надежные. Самые любящие.

По принятой в нашем монастыре традиции несколько дней и ночей новопостриженные сестры проводят в храме. Кто может заглянуть в душу постригаемой? То, что в ней происходит во время пострига и после, в храме, — тайна, ведомая только ей и Богу. Одно могу сказать — это таинство, которое меняет, переплавляет всю тебя.

О монашестве прекрасно говорит митрополит Сурожский Антоний, не раз посещавший Жировичский монастырь. Вот отрывок из слова владыки, произнесенного в этой обители 7 февраля 1983 года: «Епископ Феофан Затворник в одном из своих сочинений говорит: "Бог да душа — вот монах". Бог да душа, живой Бог и живая трепетная душа, преклонившаяся перед Богом, познавшая и возлюбившая так, что всё на свете для этой души померкло, а сияет только Божия любовь. Бог да душа — это значит, что всё содержание жизни монаха, всё устремление его жизни — к Богу. Но это совсем не означает безразличия, холодности и отсутствия любви к твари и, особенно, к человеку… Этот подвиг должен нас заставить всё земное забыть для Бога и только с Ним вернуться на землю, вернуться любовью — подвижнической самозабвенной любовью и состраданием ко всей твари. А путь этот долог и порой суров».

Долог и суров путь поста, путь понуждения и ограничения во всем. Но сеющии слезами, радостию пожнут (Пс. 125: 5). Светло теплится в сердце огонек надежды. Надежды на ту Встречу, которую уже больше 2000 лет назад возвестили апостолам взволнованные жены-мироносицы, придя засветло ко гробу и обретя Ангела, возвестившего им радостную весть: «Христос воскресе!» И отзовется ликующей радостью в душах верных эта весть — «Воистину воскресе!»

04.04.2022