«Она умела видеть красоту»

«Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут...»
(Мф. 5: 7)

Рубрика «Во Царствии Твоем…» посвящена сестрам милосердия, которые в разные годы несли послушание в Сестричестве в честь преподобномученицы Великой княгини Елисаветы нашего монастыря. Они жили не жалея себя, отдавая всё свое время, все свои силы и всю свою любовь другим людям. Земной путь их уже закончился, Господь призвал их в Свои Небесные обители, но память о них живет в сердцах тех, кто знал и любил их в земной жизни, для кого и спустя годы после ухода они так же близки и дороги. Наш долг — сохранить эту светлую память. Вам, дорогие сестры, посвящается…

Сестра Татьяна Литавор (12.11.1952 – 14.03.2021)

Год назад, 14 марта — на престольный праздник храма в честь иконы Божией Матери «Державная» и Прощеное воскресенье, — ушла в вечность сестра милосердия Татьяна Литавор. Десять лет она несла послушание в психоневрологическом доме-интернате, семь лет преподавала фортепиано в школе «Ихвис». У нее не было своих детей, но она говорила, что Господь дал ей других, особенных и светлых, и всю свою теплоту и любовь она отдавала им. В своем дневнике она писала: «Никогда память не отводила меня в глубины детства, а тут всё: и ощущение, и цвета, и запахи — счастье, начало жизни, ожидание радости и готовности к счастью. Я так благодарна Богу, что моя жизнь выросла из такого благодатного корня, из крепкой уверенности, ожидания грядущего счастья! Бог знал мою дорогу и в фундамент жизни заливал именно благодать. Только опираясь на это смогла пройти через ухабы, канавы, потери и предательства. Впереди всегда было счастье».

— У Тани был груз, который она не могла никому доверить. Она искала духовника, который помог бы ей снять этот груз, и нашла отца Андрея Лемешонка. Стала ходить на его беседы. А после исповеди батюшка благословил ее на служение в детском интернате.

В интернате есть мальчик Леша. Он из всех нас выделил Таню, у него к ней была такая любовь! Когда Таня не могла прийти, он всегда спрашивал про нее, хотел ей позвонить. Она специально ради Леши приходила в интернат, искала для этого любую возможность...

В ее жизни, я бы сказала, не было оттенков — или черное, или белое. Много ярких моментов, но и трагических много. 12 лет назад от онкологии умер ее муж, своих детей у них не было (дочь умерла новорожденной). Муж был офицером, она по всему миру поездила, жила в тяжелых климатических условиях. У нее был целый букет болезней, но она никому об этом не говорила.

В 2020-м она впервые не смогла поехать на Кавказ (она родом оттуда и каждое лето проводила там). На Кавказе она поддерживала себя на физическом уровне, у нее там были родственники, много знакомых, друзей.

Она очень остро ощущала, видела красоту окружающей природы: красоту заката, восхода, пения птиц. В последнее время она не раз говорила мне о том, что у нее такое ощущение, что по березовой аллее, которая ведет к ее даче, она ходит последний год. Я старалась не поддерживать эти разговоры, но, видимо, ее душа уже тогда по-другому смотрела на этот мир.

Сестра милосердия Тамара Самохина

— Я ее помню всегда жизнерадостной. У нее была такая особенность — она свои проблемы не вешала на окружающих. Даже если серьезно болела, она говорила о болезни так, что казалось, ничего страшного. 

Для меня этот человек — очень хороший друг. Только жалеешь о том, что мало пообщались. И в последний момент, когда она уходила, мы молитвенно не смогли ее поддержать...

У нее редко получалось быть на детской Божественной литургии в субботу, у нее были занятия в школе, но когда получалось, она бежала с такой радостью! И всё время приговаривала: «Надо использовать каждый момент, надо послужить». 

Сестра милосердия Елена Воронкова

— Таня очень любила детей. Как-то на службу привезли мальчика из интерната, Юру. И она его берет за ушки и говорит: «Юрочка, у тебя такие мягкие уши!» Это было так неожиданно и очень тепло…

У меня с ней связаны совершенно простые, но радостные воспоминания. 31 января она приходила к нам в гости после ночной Божественной литургии, потому что метро было уже закрыто. Я немножко засмущалась — у меня дома было не убрано, но с Таней всё было просто: мы стали есть, пить чай, как будто она ко мне приходила тысячу раз. Она побыла до открытия метро и ушла. Как свет зашел к тебе, побыл и ушел.

Последнее, что я помню о ней, как она принесла мешок миндальных орешков и сказала мне: «Давай есть». Сказала, что они хорошо помогают в пост от изжоги. И еще сказала, что боится поста из-за состояния здоровья. Она ушла в Прощеное воскресенье, Бог ее от поста оградил. А я теперь в пост всегда ем миндальные орехи…

Сестра милосердия Ольга Мясцова

— Человек она была очень необычный, умудренный жизненным опытом. С ней можно было поговорить на любую тему. Можно было задать вопрос, и, как правило, она давала ответ с разных позиций, подходила к этому творчески. Она много где жила, знала разных людей, бывала в разных жизненных ситуациях. Говорила, что видит красоту людей. 

14 марта мы все приехали в храм в честь иконы Божией Матери «Державная», начался престольный праздник. Я стала искать ее глазами — нигде нет. Я почувствовала: что-то не то. Вышла, пишу ей в вайбере: «Таня, ты где? Я тебя нигде не вижу». Без ответа. Я приехала домой, в три часа стала звонить — она недоступна. Ситуация, которой не должно быть. А вечером перед чином прощения приходит сообщение от сестры Тамары, что Татьяна — новопреставленная… Я так долго не могла привыкнуть. Помню, мы приехали с кладбища, я квартиру открываю и думаю: «Сейчас позвоню Литавор и спрошу, куда она делась, чего я ее уже три дня не вижу…»

Сестра милосердия Алевтина Данилюк

— Все сестры были знакомы с Таней по детскому интернату, а у меня другое послушание, я хожу в психиатрическую больницу. Я с ней познакомилась поближе в маршрутке, и это был единственный раз, когда она была какая-то грустная, как будто ей было тяжело на душе. А у меня как раз было хорошее настроение, и мне удалось ей его передать.

О Татьяне у меня сложилось впечатление, что ей всегда хотелось человеку что-то подарить, отдать. Она всегда знала, чем поделиться с конкретным человеком. Вот мне она «подарила» детскую Божественную литургию. Она меня пригласила на нее в храм свт. Иоанна Шанхайского, сказала, что это небо на земле. А я даже не знала об этой литургии… Я так загорелась, что утром бежала к автомобилю, который подвозил меня, упала и сломала руку, но тем не менее сначала сходила на литургию, а потом поехала накладывать гипс — так она меня вдохновила. 

Несколько недель я лежала дома в гипсе, и тут сообщили, что сестра Татьяна Литавор умерла. Я поехала попрощаться, положила ей розы, мы немного почитали Псалтирь. И она мне подарила такую радость, как будто я причастилась, хоть Причастия не было…

Сестра милосердия Татьяна Контуш

— Таня поила меня вином из одуванчиков. Познакомились мы с ней в какой-то чудесный солнечный и теплый день. Таня мне сказала что-то очень приятное по поводу моего внешнего вида, и я просто расплылась от удовольствия. Я почувствовала, что рядом очень родной человек.

У Тани было много талантов: профессиональный музыкант и преподаватель, отзывчивая, добрая и веселая сестра милосердия, удивительный рассказчик. Она могла часами рассказывать, как весной цветут сопки на Камчатке, или про сказочный Кавказ, или про вечернее пение лягушек на Свислочи в Серебрянке, и еще целый калейдоскоп историй и зарисовок...

Мы часто ездили с Таней в монастырь, так как жили в одном районе. Иногда сидели вместе с сестрами в кафе или пиццерии — часто Таня была организатором таких теплых посиделок.

Точно знаю, что во многом благодаря Таниной молитве год назад я вышла замуж.

Для меня лично каждая наша встреча, кроме участия и заботы, несла новость, что ты лучше того человека, которым, по твоему мнению, являешься. И после этого очень хотелось быть или как-то стать таким человеком...

Сестра милосердия Дарья Сенкевич

— Татьяна была человеком, с которым лично мне было очень интересно — творческая, разносторонняя, талантливая личность.

Она жила на две страны. В своих дневниках она писала, что у нее два места, где она хотела бы жить: Кавказ — там она провела детство и подпитывалась в течение жизни, и Минск — ее тянуло в наш монастырь: «Сейчас Россия закрыта, и это обрезало кусок моей души, оказывается, мне тесно в Беларуси. Последний год это показал — там мой центр силы. Я возвращаюсь другой, могу жить еще год здесь. Но большая часть души — монастырь. 10 лет жила как на облаке, благодать и любовь». Монастырь она любила, была патриотом монастыря.

Она росла в Кабардино-Балкарской республике. Там были мусульманские дети, свои обычаи и традиции. Таня говорила, что ее воспитывали практически как восточную женщину — в подчинении мужу, хозяйкой. Каждый день ее утро начиналось с мытья полов. Она с детства всегда носила платочки. Но ходили они с семьей в православный храм, и мама ей говорила, чтобы она всегда помнила, что она православная.

Господь ей дал пройти жизненную боль: у нее не было своих детей. Но и обиды на Бога у нее не было. Она говорила, что, возможно, Господь не дал своих детей, чтобы она пришла служить и отдавать себя другим детям.

Уникальный был человек, набраться бы хорошего от нее…

Последняя ее запись в дневнике такая: «Четверг, ночь. Хочется посмотреть внутрь себя, не поверхностно увидеть мелкие жизненные страсти, а понять, для чего я здесь, как была задумана Богом, что смогла реализовать? Туда ли шла? Это главный вопрос».

Сестра милосердия Ирина Молостова

Читайте также: «Она всегда дарила свет»

14.03.2022