«Господь учил через каждого человека» (ч. 2)

«До тех пор, пока ты будешь здесь нужен…»

— Предложение стать старшей сестрой в иконоокладной мастерской было неожиданным, — продолжает рассказ сестра Елена Пожарицкая. — Как наивный человек, я сказала «хорошо», втайне надеясь, что найдут кого-то более подходящего. Но настал день, когда нужно было идти за благословением к духовнику монастыря.

Отец Андрей посмотрел на меня и произнес: «Ну?» Я вся съежилась и невнятно спросила: «Может быть, мы с сестрой вдвоем будем старшими?» — «Старшая должна быть одна». Меня словно придавило тяжелой плитой…

В тот момент я поняла, что вступила в новую жизнь — жизнь, где я опять ничего не понимаю. Я расплакалась…

Вначале мучилась: "Может, это не мое? Может, ошибка?" А потом появилась не то чтобы уверенность, а какая-то надежда, какое-то понимание, что нужно довериться Богу. Господь выбрал тебя и поставил на послушание. Сколько оно продлится, неизвестно. Всё это ровно до тех пор, пока ты будешь здесь нужен.

Единство в Духе

— Первые две недели я не говорила о новом послушании даже мужу. Переживала, думала, представляла, как он скажет: «Куда тебя опять занесло?! Тебе это надо?» Когда, наконец, решилась, супруг неожиданно произнес: «Я за тебя так рад!» Это меня удивило и укрепило.

Муж сам не заметил, как начал работать с нами в мастерской. Когда требовалось решать сложные технические вопросы, нужна была грубая мужская сила или машина с водителем, он был рядом. Потихонечку втянулся и остался. Его помощь в мастерской трудно переоценить.

Супруг окончил художественную академию. Он хороший дизайнер, фотограф, около 30 лет трудился в рекламе. Со всей скрупулезностью сегодня он доводит иконы до идеального состояния, вставляет их в киоты.

Когда муж пришел в мастерскую, в храм еще не ходил. Мужчины немножко другие... Они всё пытаются понять умом. Если в уме не складывается, значит, этого нет. Но постепенно всё меняется. Его путь к Богу непростой, полный сомнений и недоверия, но он идет рядом, и я рада, что в моей жизни есть надежный человек.

Однажды мы вместе были на Погребении Плащаницы, когда богослужение продолжается целую ночь. Спрашиваю: «Может, хочешь посидеть?» — «Ну уж нет, буду стоять!»

Мы стояли рядом с мужем в храме всю ночную службу, и я впервые ощутила полноту, чувствовала, что мы единое целое. Стоило один раз испытать это единство в Духе, и теперь всё естество к этому стремится.

Помню, как отец Артемий Тоноян сказал: «Большая редкость, когда муж и жена вместе становятся на молитву. Цените то, что у вас есть». И мы ценим.

«Икона в окладе — духовная жемчужина»

— Первое время послушание старшей сестры давалось очень сложно, но Господь образовывал меня через каждого человека. Помню, как я боялась разговаривать со священниками: где священники и где я? Но Господь неожиданно так поворачивал разговор, что всё разрешалось. И ты был благодарен Богу, что Он не позволил твоему страху вмешаться. Это был один из самых серьезных моментов.

Наша мастерская создает иконы небольшого формата в окладах. Оклад или риза — это не просто накладное украшение на иконе, в нем скрыт глубокий смысл. Это благодарственное подношение. В дар нетленному небесному Образу люди приносили земные драгоценности — золото, серебро, жемчуг, драгоценные камни. Оклады, превращенные в произведения ювелирного искусства, поражали своей красотой. Совершенство икон усиливалось совершенством окладов.

Вы замечали в храмах перед образами Спасителя, Божией Матери и святых золотые и серебряные изделия — кольца, серьги, браслеты? Это жертва людей в благодарность за исцеление, рождение детей и другие Божии дары. Когда драгоценных подношений собирается много, из них отливают ризу. В нашем монастыре, в храме святителя Николая, три таких иконы — святого Николая Чудотворца, Божией Матери «Казанская» и Божией Матери «Неупиваемая Чаша». Только представьте, сколько в этих окладах людских судеб!

Создавая ризу из драгоценного металла для иконы, мастер пытается материальными вещами воссоздать образ Божественных энергий, который напоминает горний мир. Золото и серебро ассоциируются с нетварным светом, небесным миром. Так в иконе сходится духовное и материальное, и икона воспринимается как духовная жемчужина.

«В дар Богу люди всегда несли лучшее»

— На Руси почти все иконы были с окладами. В дар Господу, Божией Матери и святым люди всегда несли лучшее — золото, серебро, драгоценные камни, жемчуг, бархат, парчу. Цари, князья, купцы и бояре вкладывали свои состояния в убранство святых икон. Такие святыни становились чем-то сокровенным, поэтому их сокрывали под золотыми и серебряными окладами с драгоценными камнями, вставляли в киоты с бархатными вышивками и драгоценным навершием, покрывали золотошвейными пеленами, а открывали только в праздники. У некоторых икон на Руси было несколько окладов — праздничные и повседневные.

К сожалению, почти всё это было уничтожено во время революции. Немногие иконы в драгоценных окладах сохранились и сейчас находятся в Оружейной палате Московского Кремля. Они экспонируются как произведения не только ювелирного, но и духовного искусства. Вы когда-нибудь видели «Троицу» Андрея Рублева в окладе? Иногда печатают современное изображение. Оно невероятно красиво...

«Каждая икона — это соборный труд и молитва»

— Любая икона, оклад, золотошвейное изделие — это в первую очередь молитва, а затем мастерство. Ничего не получится, если у мастера нет молитвы. Ты входишь в мастерскую, как в храм, и всё, что тебя тревожит, должен оставить за дверями. Конечно, не всегда получается. Помогает утреннее молитвенное правило. Молитва настраивает человека, как инструмент.

После освящения иконы начинают жить собственной жизнью. Образ может несколько лет ездить по выставкам и вернуться в мастерскую. И вот приходит человек, видит икону и говорит: «Я искал именно этот образ». Считается, что человек выбирает икону, но это не так. Святые выбирают человека и приходят в его жизнь.

«Люди в коллективе — как зерна в Божьих четках»

— Сейчас уже каждого брата и сестру в мастерской чувствуешь сердцем. Утром увидел человека и сразу понимаешь, в каком он настроении, здоров ли, болен, какие могут быть вопросы. Думаю, главное в послушании старшей сестры — сохранить то ценное, что создали до тебя. Если есть силы и позволяет ум, приумножить это и дать Богу действовать, не мешая людям трудиться. С одной стороны, ты за всё отвечаешь, с другой — словно сторонний наблюдатель, смотришь, как красиво всё складывается и живет.

Мы пишем, как дышим. Если срочный заказ и мы усиленно трудимся — это вдох. Следующий месяц выдыхаем, наполняемся, рассматриваем и обсуждаем заказы — и можем вновь работать в интенсивном ритме. По-другому никак.

Люди в коллективе — как зерна в Божьих четках. Важно понять, как через них действует Господь. Надо сохранить доброе отношение друг к другу, творческое пространство и тишину во время работы. И это не физическая тишина, это другое…

У нас сложившийся коллектив. Мы чувствуем и понимаем друг друга. Можем работать четко и слаженно даже небольшим количеством людей. Есть чуткость и понимание в работе, а любовь между матушками, братьями и сестрами дает желание жить и творить во славу Божию.

Мне кажется, именно здесь, в мастерской, я начала учиться любви. Не могу объяснить, как это получается. Просто приходишь и трудишься изо дня в день в тонком сплетении с людьми. Твое сердце дышит в каком-то ритме, и вдруг однажды ты понимаешь, что уже привязан к этому брату или сестре. Идешь в мастерскую и знаешь, что там тебя ждут близкие люди, от одной мысли об этом становится тепло. Я думаю, это и есть любовь…

Иногда к нам приходят новые люди, но, чтобы понять мастерскую и остаться, нас нужно полюбить. Если человек не любит, он долго не задерживается. Мы тут ни при чем, Господь Сам действует. В мастерскую приходили иконописцы, которые хотели поразить своим мастерством, но здесь действуют другие законы. Надо растить в себе доверие Богу и иметь желание стать частью нашей семьи.

Господь окружает меня удивительными людьми. Огромное счастье, что ты можешь считать себя их другом. Благодаря этой соборности у нас нет преград, нет нерешаемых задач. Мы черпаем силы друг в друге и в Боге…