От эзотерики к Христу. История моего Сретения

Я родилась в нецерковной семье. О Боге мне никто не рассказывал. В детстве всё, что я знала о христианстве, было то, что в воскресенье нельзя вырезать и клеить, а на Пасху нужно биться крашеными яйцами.

Однажды накануне учебного года бабушка повела нас, внуков, в церковь. В храме было очень много людей и душно. Я упала в обморок. Помню, как лежала на полу, батюшка кропил меня святой водой, а какая-то бабушка говорила, что в храм меня не пускают бесы. Больше я в церковь не ходила.

Я выросла, поступила в университет, уехала в столицу. У меня было очень яркое студенчество с компаниями, тусовками, бесконечным весельем. О Боге я не думала. К тому моменту моя мама стала ходить в церковь и пыталась привить веру и мне. Как же меня раздражало, когда она «незаметно» клала мне в сумочку иконку… Или предлагала приложить к больному месту рукавичку, освященную на мощах святой Матроны. Иконы и рукавички я хранила в самом дальнем шкафчике.

После окончания университета и неудачи в личной жизни у меня начался духовный поиск. Мне очень хотелось обрести внутренний покой и мир. До этого в жизни было много смеха и веселья, но вот смысла не было. При этом я всегда верила в некую высшую силу, во Вселенную, энергию, но к любой религии относилась скептически.

Первые запросы в «Гугле» привели меня к эзотерике, трансферингу реальности, йоге, медитации. Я клеила карты желаний, рьяно визуализировала свою счастливую и успешную жизнь и считала, что Православие — это мракобесие и религия рабов. Что в церковь ходят только мрачные бабушки и несчастные женщины в черных длинных юбках и платках. Я была повернута от храма на 180 градусов и никогда в жизни сама не повернулась бы к нему лицом. Эзотерика давала какое-то облегчение, а иногда даже эйфорию. Но у меня всегда было чувство, что «истина где-то рядом», что надо искать еще. Это стало для меня наркотиком. Я читала всё новую и новую литературу о формировании намерения и исполнении желаний. И вскоре почувствовала внутренний раздрай и уныние, что истины, ответов нет, каждая книга — свое авторское видение мира, часто они противоречат друг другу, а я уже вообще не понимаю, как жить эту жизнь.

Тогда я работала инженером, при этом начала писать истории и вести свой блог. Постепенно он обрастал читателями и стал для меня настоящей отдушиной. Однажды ко мне подошел коллега. Он сказал, что прочел мои тексты в блоге, и ему в голову пришла мысль: поехать почитать мои рассказы насельникам психоневрологического интерната в Новинках. Он был знаком с их социальным работником Дарьей, предложил эту идею ей, и она с радостью согласилась.

Ехать в интернат мне не хотелось. Я ужасно боялась. Не понимала, как мне себя там вести, поймут ли его жители вообще хоть что-то. Я искала причины для отказа, но при этом чувствовала, что если не соглашусь — потеряю в своей жизни что-то важное. Мы поехали.

По дороге мой коллега рассказал, что интернат находится возле Свято-Елисаветинского монастыря. Я удивилась и заинтересовалась. До этого момента я вообще не знала, что в Минске есть монастырь. Коллега сказал, что очень любит там Никольский храм и что может отвести меня туда после «чтений». На тот момент монастырь интересовал меня просто как одно из благодатных мест. Тогда для меня было «не важно, в какую церковь ходить, главное, что Бог в душе». И ашрам, и православный храм стояли для меня на одном месте — это просто место с позитивной энергией, которой можно подпитаться.

«Чтения» прошли хорошо, ребята улыбались и даже сами читали мои тексты. Дарья, социальный работник, нас очень благодарила. И мы, воодушевленные и радостные, пошли в монастырский Никольский храм. Коллега показал мне большую икону Николая Чудотворца. Святого Николая я уважала, несмотря на осуждение всяких религий, потому что родилась в день его памяти — 22 мая. Я купила свечу и поставила ее перед иконой. «Поговорила» со святым своими словами. На тот момент это была вся моя вера.

Через несколько месяцев моя жизнь стала круто меняться: я ушла с инженерной работы, потеряла место в рабочем общежитии. Скиталась по друзьям, у меня не было денег и понимания, как жить дальше. Я хотела заниматься творчеством, зарабатывать текстами на жизнь, но у меня ничего не получалось. И вот в этот период я вспомнила о Никольском храме и решила, что мне нужно туда съездить. Я по-прежнему не была религиозным человеком и не понимала, зачем это делаю, просто поддалась внутреннему порыву.

В храме я снова купила свечи и подошла к иконе святого Николая, посмотрела в глаза святителя, и в этот момент что-то случилось — я зарыдала. Я не могла остановить свои слезы и сама не понимала, почему плачу. Было ощущение, как будто это святой Николай посмотрел на меня из вечности, что он всё про меня знает и никогда не оставит.

Этот опыт ничего в моей жизни не изменил. Я искала работу, жилье, хоть какой-то заработок. Так прошли еще пару месяцев. Как-то я встретилась с подругой. Она дала мне в руки книгу «Несвятые святые». Сказала, что давно хотела дать мне ее почитать. Подруга была воцерковлена, но меня в веру никогда не тянула. А я относилась к ее опыту с терпимостью — «ну, если тебе помогает, то и хорошо». Работы на тот момент всё равно не было, время для чтения было — книгу я взяла. Начала читать ее с мыслью «ну, посмотрим, что тут эти православные пишут, сейчас я их раскушу», а прочла не отрываясь и закрыла с четкой мыслью о том, что мне нужно пойти на исповедь.

Вскоре был мой день рождения — 22 мая, и я решила, что нужно это событие к нему приурочить. Ближайшее воскресенье было как раз за день до моего дня рождения. Я не до конца отдавала себе отчет, зачем я это делаю, скорее, это был для меня какой-то магический «очистительный» ритуал. Подруга мне рассказала, какие каноны нужно читать. Я стала готовиться и впервые постилась. Мы с подругой пошли на вечернюю службу в ближайший храм, чтобы я исповедовалась. Помню, как мы шли и хихикали, что-то обсуждали. А когда я зашла в храм, почувствовала, как будто какая-то сила пригвоздила мои ноги к полу. Я не могла сдвинуться с места. Так за дверью храма остался мой другой мир. Для меня как будто приоткрыли Небо.

Я ничего не понимала в богослужении, но ясно ощущала, что в каждом слове, в каждом шаге и движении священника заложен смысл. Всё казалось невероятно прекрасным: облачение священников, иконы, свечи. Всё излучало свет. Краски и цвета стали будто бы в десять раз ярче. Для меня это было то самое Царствие Божие, к которому хочет приблизиться каждый храм. Я увидела этот замысел.

Из моих глаз полились слезы. Я не могла и не хотела их останавливать. Внутри меня смывались сотни пластов, чужих идей, миров, ошибок. Я вдруг поняла, что пришла. Как будто в заснеженном поле стоит дом. Из печной трубы идет дым. В окне горит свет. Там, в этом доме, сидит старушка-мать, о которой я забыла. А она всё это время, пока от меня не было вестей, каждый день за меня молилась и каждую минуту моего пути не переставала меня ждать и любить. И вот я прошла это поле, этот снег, упала перед ней на колени и смогла сказать только «прости». А на ее морщинистые руки закапали мои слезы. И она только поглаживает меня по голове и говорит: «Тихо-тихо, деточка моя, как хорошо, что ты все-таки пришла».

Я стала в очередь на мою первую осознанную исповедь. Слезы не прекращались. Было очень стыдно. Как будто меня заставили посмотреть внутрь себя, как будто показали всю мою жизнь в одном кадре, всю мою подноготную. Меня, которая решила, что всё про религию понимает и знает, «про церковь вашу, про вашего Христа». Что это всё коммерция, политика, обман. Что Православие не вера, а обрядовость. Религия бесцветных, безрадостных фанатичных женщин и таких же фанатичных мужчин. Я была уверена в том, что во всем разобралась.

А сейчас всё это уплывало от меня, вся моя уверенность, убежденность, логичность, гордость, тщеславие. Уплывало вместе с моими слезами, которые рождались в глубине души, сердца как чудо, как дар.

Я подошла к батюшке. Слезы не давали вымолвить ни слова. Батюшка наклонился ко мне и терпеливо ждал. Через какое-то время я смогла прошептать: «Помогите мне». И батюшка стал очень по-доброму задавать вопросы, как будто я ему родная и как будто он меня давно знает. Через слезы я смогла промямлить свои грехи, прочитанные со скомканной бумажки. А батюшка только повторял: «Какая благодать…»

Из храма вышла ребенком. Было легко, радостно и спокойно. Если бы в этот момент ко мне подбежали сотни уважаемых мною людей и предоставили доказательства о том, что мое переживание — это хитрый обман, иллюзия, подтасовка, я бы просто прошла мимо них. Потому что об этом нельзя рассуждать, это нельзя объяснить, это можно только почувствовать. Здесь, в небольшом районном православном храме, на окраине города, случилась моя встреча с Ним. Встреча как милость. Как аванс. Как подарок. Я понимала, что жить как прежде уже не смогу. Как будто я всю жизнь купалась в болоте, а однажды заглянула за угол и увидела, что там океан. Огромный, удивительный. Православная вера стала для меня красотой и глубиной. И я жадно окунулась в изучение своей веры, богослужения.

Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, как бережно и нежно меня вел к Себе Господь. Как любящий терпеливый отец. По шажочку Он приближал меня ко встрече с Собой. Всё произошло вовремя. Не раньше и не позже. Именно таким способом, который был спасительным для меня. Ведь если бы меня тянули в храм силой, это только возмутило бы меня и оттолкнуло. Возможно, навсегда. Но сейчас я четко вижу, из каких плиточек собиралась эта дорожка, как красиво, мудро и удивительно.

Святой Симеон ждал встречи с Богом 300 лет. А сколько Господь ждет каждого из нас? Меня Он ждал 27 лет. Теперь, когда я прошу Его о чем-то с нетерпением, вспоминаю об этом и отпускаю свои желания и свою жизнь в Его власть — я тоже могу подождать.

С той встречи прошло четыре года. Я работаю журналистом в Свято-Елисаветинском монастыре. В свой первый рабочий день захожу в маленький Никольский храм, подхожу к иконе святителя, приклоняю лоб к стеклу и благодарю. Святой Николай всё так же с любовью смотрит на меня из вечности и, я точно знаю, ведет меня на моем пути.