Монашество как общественное явление появилось в IV веке, когда император Константин Великий сделал христианство государственной религией в империи. Тогда монастыри начали огораживать стенами, а монахи стали носить специальное монашеское одеяние и, что самое главное, произносить обеты.
Монашеские обеты — это обещания, обязательства перед Богом, налагаемые на себя добровольно в соответствии с постоянным устремлением человеческого духа к Богу, к теснейшему единению с Ним, к высшему умственному и нравственному усовершенствованию. Согласно им, монашествующие должны отречься от мира и строить свою земную жизнь по небесным законам, полностью вверяя и подчиняя себя Промыслу Божию и воле Божией. В святоотеческой традиции отречение от мира — это смысл, суть монашеской жизни. Она находит свое основание в Евангелии: Ищите же прежде Царства Божия и правды Его (Мф. 6: 33), Аще кто хощет по Мне ити, да отвержется себе и возмет крест свой и по Мне грядет (ср.: Мф. 16: 24).
Три монашеских обета остались в целом неизменными, начиная с древнейших чинов монашеского пострига: девство, послушание и нестяжание. В них монах дает обещание Богу искоренять в своей душе главные страсти — себялюбие, сластолюбие, сребролюбие и славолюбие. Эти страсти отрывают человека от Бога, привязывают ко всему чувственному, доводят до совершенного охлаждения в сердце любви к Богу, не дают душе стремиться к Небу. Эти страсти служат источником болезней души и тела, временной и вечной смерти рода человеческого.
В этих трех обетах заключается основание и дух монашества, средоточие всей подвижнической деятельности, ими насаждаются противоположные страстям добродетели.
Девство
Понятия «целомудрие» и «безбрачие» — это не синонимы. Целомудрие понимается как целостность, неповрежденность ума, нравственная норма жизни, вообще здоровое состояние внутренней жизни. Самым существенным здесь является хранение ума от всяческих греховных помыслов и мечтаний, хранение чистоты сердца. Без этого никакие телесные подвиги не достигают искомой цели.
Целомудрие достижимо и для потерявших телесное девство или живущих в браке, если супружеская жизнь не превращается в угождение греховным похотям плоти, ибо нечистая жизнь препятствует уразумению высоких истин.
Однако монах, произнося обет целомудрия, отрекается от возможности вступать в брачные отношения. Целью такого образа жизни не является одиночество. Одиночество вообще противно природе человека, это состояние ущербное, преодолеваемое лишь присутствием в жизни «второй половины». Для монаха этим «вторым» становится Бог, он стремится к Богу всеми своими душевными силами — умом, волей, сердцем. Не случайно монахини называются иногда «Христовыми невестами». Призывая Своих учеников к совершенству, к отречению от всевозможных благ мира, Господь Иисус Христос указал, главным образом, на путь девства: ...есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного. Кто может вместить, да вместит (Мф. 19: 12).
Таким образом, важнее всего состояние сердца, девство сердца.
Послушание
Второй монашеский обет — послушание, отречение от своей воли. Добродетель послушания появляется исключительно в христианской монашеской традиции. Христос, Который искал не Своей воли, но воли пославшего Его Отца (см.: Ин. 5: 30), Который смирил Себя, быв послушным даже до смерти (см.: Флп. 2: 6–8), прямо приглашает нас идти тем же путем: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною (Мф. 16: 24).
Обет послушания заключается в том, что отныне монах добровольно лишается своей воли, без остатка передавая себя в руки духовных наставников, старших, Господа. Обет послушания направлен к подавлению одной из главных страстей — гордости житейской. Вспомним, что именно непослушание первого человека Богу стало началом отпадения его от Бога, причиной разрушения человека, катастрофы всего рода человеческого. Так как гордость в практическом отношении проявляется преимущественно в стремлении к независимости, к самостоятельному действованию, самоуправлению, не терпит подчинения другим, то противоположное гордости смирение лучше всего приобретается послушанием.
Без послушания и самоотвержения нельзя подняться по лестнице духовной жизни, это ее первые ступени. Смиренное послушание, отказ от своей воли, безграничное доверие к воле Божией, умение принимать с благодарностью и горести и радости — основа душевного мира и покоя, обязательное условие стяжания глубокой молитвы.
При этом послушание не должно быть механическим; если оно совершается не ради Христа, то катастрофически теряет свою цену и благотворность. Послушание должно быть осознанным, свободным, иметь внутреннее наполнение, мотивацию, достигаться через любовь, ничего общего не имеющую с насилием. Именно такое послушание имеет духовную ценность, приносит духовный плод, угодно Богу.
Нестяжание
Большинство людей независимость и уверенность в завтрашнем дне и даже само счастье отождествляют с обладанием материальными благами, пусть и небольшими: квартирой, машиной, землей, денежными вкладами в банках — желают стяжать их, накопить. По этой причине они тратят внутренний ресурс духа на постоянные переживания о земном, совершенно не заботятся о душе, о ее участи в вечности.
Противоположной этому желанию добродетелью является отказ от обладания какой бы то ни было собственностью, нестяжание. Нестяжание было неписаным законом древнего монашества, когда только по разрешению игумена разрешалось иметь что-то малозначащее в келье.
И теперь монах добровольно отказывается от материальных привязанностей, от собственности, обходится самым необходимым для жизнедеятельности, следуя совету Спасителя всем ищущим совершенства: аще хощеши совершен быти, иди, продаждь имение твое и даждь нищим (ср.: Мф. 19: 21).
Но обет нестяжания вовсе не означает, что монаху запрещено иметь какие-либо вещи в собственности. Он может иметь всё необходимое для жизни, не должен лишь иметь пристрастия к вещам, считать обладание ими чем-то важным для себя.
Нестяжание, т.е. произвольная нищета, состоит в отчуждении сердца от всего земного, в лишении всех излишеств, т.е. всего того, что в мире называют избытком и удобствами жизни. Это относится не только к вещам материальным, но также и к не материальным — карьере, общественному мнению, репутации, самоуважению и т.п. Нестяжание делает сердце монаха свободным от всех забот мирских, свободным в своем стремлении к Небу. Монах не должен бояться не только житейских превратностей, но и самой смерти. «Монах должен жить для Бога, и притом для Него одного» (святитель Григорий Богослов).
Подготовила послушница Татьяна Кладиева
08.02.2021
