«Свобода начинается внутри…»

Святой говорит: «Камыш шумит и мешает мне творить молитву». Как хорошо, когда тишина! А еще лучше было бы, если бы и внутри была тишина: от всех мыслей, тревог, каких-то проблем, которые осаждают человека, которые нарушают его внутренний мир. Человек начинает волноваться, переживать, что-то додумывать, сочинять — много чего происходит внутри человека, когда нет контроля, когда он пускает на самотек то, что происходит в его душе, доверяет себе, своим чувствам, мыслям. Тем самым он замыкается в себе и пытается подстроить жизнь под себя. А так не бывает. Как нужно, мы можем спросить только у Бога. Но наша греховная природа нас останавливает, потому что нужно перешагнуть через свое «Я».

Господь хочет поднять нас на новый уровень жизни, поставить нас в другие отношения с Собой, но мы к этому не готовы. Мы этому сопротивляемся, потому что страшно грешнику попасть в руки Божии.

Человек — очень капризный ребенок. В какой-то момент Господь поднял тебя на руки, и тебе показалось, что ты уже летишь. Тебе хорошо в руках Божиих: кругом тишь, благодать, всё очень красиво, всё очень правильно, на своих местах. И вот в какой-то момент Господь говорит: «Теперь ножками». И ты бах — упал, бах — снова упал. Рана, вторая, коленки разбиты, лоб разбит… «А где же мой Бог? Почему Он меня не слышит? Почему Он мне попускает такое? Я ж летал!» А летал ли? — вот вопрос. Тебя просто подняли на ручки, а тебе показалось, что ты полетел. Сейчас тебя опустили, и надо ножками, а ножками не хочется.

Как Богу убедить каждого из нас, что надо ножками работать? Что надо терпеть синячки, ушибы, которые с каждым годом всё больнее, всё тяжелее переносятся? Как нам в таком состоянии доверять и знать, что Бог рядом, хотя ты Его не видишь и не слышишь? Что Бог тебя любит, хотя у тебя на душе кошки скребут? Что Бог ведет тебя, но твоими ножками? По узенькой дорожке топает малыш, чтобы превратиться в мужа, в воина — святого. Как оставить на этой дорожке всё земное, всё временное? Свою плоть и кровь, которые бурлят? Которые внушают, что дальше идти невозможно, что дальше такая крутизна, такая дорога, что по ней не пойдешь уже? Но надо идти. С доверием. Что, у тебя уже больше сил нет? Ты начинаешь себя жалеть, начинаешь себя оправдывать: надо привал, надо отдохнуть, надо куда-нибудь вниз спуститься, может, там пошире есть дорожка… А надо вверх. Ты знаешь, что на этой дорожке обязательно споткнешься и упадешь, и будет больно. Так, может, вообще никуда не идти, а найти себе местечко поудобней и зарыться в землю, чтобы было тепло?.. Так мы здесь копошимся, мудрим, что-то решаем, а Господь смотрит с Неба на наши маленькие копошения и готовит нас, чтобы мы взлетели в Царство любви Божией.

Сложно говорить что-то о себе, потому что ты видишь совершенно разные картины в разных тонах: и безобразия хватает, и глупости, и бестолковости, но и красоты тоже хватает — всё в одном сердце, всё в одном уме, всё в одной жизни человека. И чья возьмет? Кто победит? Ветхий, земной, греховный человек, который сегодня руководит мною, или Христос, от Которого я прячусь, убегаю, пытаюсь оправдать себя, сказав, что я не готов?

Если мы церковные люди, если мы причащаемся Тела и Крови Христа, как мы с вами должны жить? И как мы с вами живем? Я не к тому ставлю вопрос, чтобы мы сказали: «Капут, всё, мы пропали». Я к тому, чтобы мы думали и, понимая свое недостоинство, благодарили Бога: «Слава Тебе, показавшему нам Свет». Чтобы мы понимали, насколько Господь милостив к каждому из нас.

Парадокс в том, что чем ближе человек будет к Богу — тем больше, тем больнее, тем острее будет это несоответствие. Отец Софроний (Сахаров) чудесно описал в книге о своем учителе старце Силуане эту борьбу, очень напряженную борьбу. Борьба более двадцати лет, предел аскетических возможностей, где действительно старец-монах не спит, понуждает себя, всё время в молитве, в труде, и в конечном счете, чем этот период завершается? «Бога умолить невозможно». То есть всё человеческое, аскетическое, земное — не победило его гордыню. И когда у него спросили: «Будете умирать?», он сказал чудесное слово, которое меня вдохновляет: «Я еще не смирился». Это не от скромности он сказал, а от опыта своей жизни, от того, как проживал в себе грех. И, конечно, для всех нас важно удивительное слово Христа к нему: «Держи ум свой во аде и не отчаивайся». Только веруй — и спасен будешь (ср.: Лк. 8: 50). Когда мы так ставим свою жизнь — какая разница, кто что сказал, кто что подумал, кто куда посмотрел? Как это всё мелко: эти все мыслишки, словечки — всё это такое пустое. Ведь дело идет о жизни и смерти вечной.

Понимаете, на какой уровень жизни нас хочет поставить Господь? А мы не хотим этого, нам это страшно. Мы закопались в отношениях: кто любит, кто не любит, кто должен, кто чего не сделал. Когда есть связь с Богом, тогда всё становится предельно ясно. Когда этой связи нет, человек начинает мудрить, хитрить и обманывать даже самого себя. И тут ты не найдешь концов. Это такой запутанный клубок, что лучше взять его и выкинуть, чем распутывать. Его не распутаешь. Всё это соткано из каких-то человеческих страстных, греховных мудрований, желаний, чувств. Всё это окажется на свалке, в земле. «А ты душа, иди за Мной». — «Я сейчас не могу, занят. Столько дел, нужно все переделать. Не готов еще…» И вот мы готовимся. К чему? К смерти временной? Или к вечной жизни? Так мы себя можем оправдывать и терять там, где должны приобретать, там, где мы должны послужить человеку, где мы должны послужить через человека Богу.

У нас проблема одна: я не люблю никого и любить не собираюсь, потому что для этого мне надо смириться. Для этого надо отказаться от своего «Я». Для этого мне надо забыть о себе. Почему столько браков распадается? Потому что люди не понимают, что семья — это служение, это подвиг любви, когда человек живет не для себя, а для других. А мир возрастил эгоиста, в каком бы он цвете ни был, как бы он ни был окрашен — он эгоист до мозга костей. Как он может жить для другого человека? Как человек пришел в монастырь, чтобы отказаться от своей воли? Да он никогда от нее не откажется! Здесь преображение человека может быть только любовью Христовой.

Свобода начинается и кончается внутри, в моем сердце, в моих мыслях, когда я могу сказать: «Господи, скажи мне путь, пойду к Тебе, взяв душу мою». Как я могу это сказать? Ты видишь, что на протяжении всей твоей жизни Господь тебя держал, а ты только вырывался, сопротивлялся, боролся. А Господь смиренно, терпеливо держал твою душу, которая неизвестно чего хотела или вообще ничего не хотела, которая не знает, что ей надо. И все-таки я вам скажу, что через какое-то время есть положительный результат — ты как-то меньше на себя смотришь: кто ты, что ты, что тебе хочется, что тебе надо…

07.12.2020