Господь по любви Своей к человеку даровал нам старших братьев и сестер во Христе — святых. У нас есть все возможности обращаться за молитвенной помощью к ним. И, бывает, Господь посылает в жизнь человека, в его судьбу, святого, который начинает занимать очень большое место, имеет судьбоносное значение.
Преподобный Серафим Саровский для меня как отец. Он так ласков и внимателен, добр по-настоящему! В его святом образе я вижу ту самую русскую святость, Святую Русь. В нем огромная серафимская, горячая любовь ко Христу, Богородице и к нам, людям! Он — один из великих святых.
Я ему очень доверяю. При первом прикосновении к нему мне подумалось, что после Господа, Божией Матери нет ближе никого.
Мне шел тогда пятнадцатый год. Я только приняла Святое Крещение. Одновременно с этим событием возникла сложная ситуация дома, и было по-настоящему трудно.
Тогда одна женщина в храме подарила мне только привезенную икону преподобного Серафима и свечу, приложенную к его мощам, из Дивеево. Думаю, это было накануне дня памяти батюшки. Вечером дома было крайне тяжко. Я зашла в свою комнату, зажгла свечу перед иконой батюшки и стала молиться. Проснулась я утром на полу. Свеча сгорела до конца и чудо, что ничего не обгорело. В доме было тихо и спокойно. Я сама была окутана спокойствием и любовью к батюшке Серафиму. С того момента он стал рядом всегда.
Я четко знала, что ночью было действие благодати, но сколько я ни пыталась, не могла вспомнить, о чем просила преподобного. Просто я поняла, что с этого момента моя жизнь изменилась — в ней появился тот, кто меня всегда поддержит и протянет руку помощи в любой ситуации, мой друг и наставник — батюшка Серафим.
Тогда сложная ситуация в семье разрешилась необычным способом. Родители, хотя и с трудом, отпустили меня жить к прихожанке храма, в который я ходила. Так началась моя новая жизнь: пять счастливых, светлых, чистых лет, где было место только храму, учебе и дому. Много после было испытаний, и преподобный Серафим всегда в трудный момент явно принимал участие.
Когда я была инокиней в монастыре, мне приснилось, что я в Дивеево пою «Параклисис» Божией Матери* перед иконой «Умиление», а после этого стою на солее храма, и в это время ко мне подъезжает монахиня на телеге с лошадью и протягивает лапти со словами, что батюшка Серафим велел сказать мне ничего не бояться, что он меня не оставит; просила взять лапти и готовиться в путь. Через неделю я была уже в миру и ухаживала за парализованной мамой. И всё время, что я была в миру (не в монастыре), чувствовала помощь батюшки Серафима.
Писаная икона прп. Серафима Саровского работы сестер Свято-Елисаветинского монастыря
После смерти мамы, перед тем как обратно вернулась в монастырь, был такой случай: один клирик сказал мне, что я не давала монашеских обетов и могу выйти замуж. Я была крайне удивлена, так как мне казалось это неправильно и, выходя из монастыря ухаживать за мамой, я твердо решила, что не откажусь от этого пути и не предам. В эту ночь мне приснился батюшка Серафим и весьма строго сказал, чтобы я даже не думала о замужестве и что если не выйду замуж, то он меня никогда не оставит, а если выйду, то накажет! Но в его строгости было столько любви и ласки, отцовской заботы…
Каждый день я обращаюсь к преподобному Серафиму, читаю или пою тропарь святому.
Однажды было такое Божие действие, после которого я стала ежедневно исполнять правило Серафимо-Дивеевского монастыря, которое благословил преподобный Серафим своим духовным чадам — сестрам Дивеевской обители. Тогда я была в Покровском монастыре, это было 19 лет назад. Мы ехали в машине с игуменией монастыря, и она вдруг стала говорить мне о том, что есть такое правильце Дивеевское и батюшка говорил, что кто его исполнять станет, будет помилован на Страшном Суде, что исполнение этого правила — одна из возможностей попасть в рай. Матушка подарила мне маленькую книжечку с правильцем и сказала: «Я тебя благословляю исполнять это правило». И когда я впервые прочитала его самостоятельно, ко мне пришла радость. Я всегда испытываю самые светлые чувства, когда читаю это правило.
Как я понимаю, это правило мне благословил батюшка Серафим через игумению и в настоящее время через духовника протоиерея Андрея Лемешонка. Конечно, у каждого свой путь, и молиться можно по-разному. Благодать Святого Духа может даваться совершенно разными путями. И каждый день — это поиск Бога.
Батюшка Серафим был любимцем Божией Матери, «служка» Богородицы, поэтому связь эта между ними существует для меня. И очень важно, что я родилась на Покров Божией Матери. Первая после Бога в моей жизни Божья Матерь, и Ее любовь и материнство я ощущаю всегда. Это правило дала Сама Пресвятая Богородица батюшке Серафиму. Может, поэтому такая милость ко мне Пресвятой Богородицы.
По этому правилу в воскресенье поется нараспев «Параклисис» Божией Матери перед иконой «Умиление». Для меня ценно, что отец дал мне благословение на монашество иконой «Умиление» Серафимо-Дивеевского монастыря. Также мне очень нравится читать или петь «Параклисис» по воскресеньям. Потому что в нем целомудрие, чистота… та чистота и тот свет, которые присущи Божией Матери.
Я много раз бывала в Дивеево. Это первый монастырь, который я посетила. Мне было тогда 16 лет, и мое сердце сразу откликнулось. Первое впечатление — что это мой дом. Было такое двоякое чувство: с одной стороны — очень хотелось остаться и в монашество пойти именно туда, а с другой — было чувство, что у меня иной путь. Многие спрашивают: «Почему ты так любишь преподобного Серафима и всё же не в Дивеево?» Но я чувствую, что обо мне какой-то другой Промысл.
До того как начала читать Дивеевское правило, я уже ежедневно обращалась к батюшке в молитвах. Читала тропарь и акафист святому. Были еще молитвы своими словами: «Батюшка Серафим, помоги мне», «Батюшка Серафим, вразуми меня», «Батюшка Серафим, мне плохо», «Батюшка Серафим, а что если бы вот так…» Это такие личные отношения. Преподобный для меня жив. Но всё время нужно понимать, что это не панибратство и должны присутствовать Божий страх и трепет, чувство своего недостоинства. А еще нужно терпение. Некоторые молитвы, с которыми я обращалась к батюшке, исполнялись только через годы. Но всё равно я ему доверяю и жду, что Господь мне ответит по его молитвам. Это не означает, что для меня нет других святых. У меня множество святых, к которым я обращаюсь и которые сыграли огромную роль в моей жизни. Но батюшка Серафим — мое начало пути к Богу, и он продолжает вести меня.
Сильное пламя горячности любви к преподобному переходит в теплое состояние внутри, естественное. Со временем это как бы вошло в мою жизнь, и она как тихая реченька или ручеек течет: я могу прочитать тропарик, идя на послушание, или среди будничных забот спеть тропарь преподобному и молитвы Божией Матери.
Бывают периоды, когда я ощущаю холод в душе — тогда у меня на сердце камень. Это случается, когда я привязываюсь или прилепляюсь к чему-то мирскому и мне очень трудно просить от сердца, от глубины, от чистоты просить. И тогда молитва становится рассеянной, но, несмотря на это батюшка Серафим начинает подталкивать меня каким-то образом, например, кто-то приехал из Дивеево и привез мне сухарики. Я понимаю, что это звоночек от батюшки Серафима, который говорит: «Ну-ка, вставай, всё-всё, хватит лениться духовно, хватит быть нерадивой, давай-давай».
Когда мне было очень плохо, в какие-то моменты я спасалась тем, что открывала книгу «Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря» и рассматривала иконы преподобного Серафима и Божией Матери «Умиление». Я могла просто листать книгу и прочитывать любые отрывки, и всё внутри успокаивалось и восстанавливалось. Всё, что связанно с батюшкой Серафимом, является для меня «палочкой-выручалочкой». Это может быть и икона преподобного, к которой я могу прижаться и поплакать, и простое обращение к нему. Батюшка говорил: «Обращайтесь ко мне как к живому».
С пяти лет я начала задавать самый главный вопрос: в чем смысл жизни? И именно батюшка Серафим мне ответил на него — в стяжании Святаго Духа. Мне было тогда 15–16 лет, я прочитала книгу с беседой преподобного Серафима с Мотовиловым и там нашла этот ответ.
Еще я поняла, что и в современном мире есть возможность монашества. Преподобный Серафим сильно жалел Дивеевских сестер уже тогда и говорил, что в будущие времена монахи будут способны нести меньше подвигов. Он и к своим сестрам относился бережно и не загонял в строгие внешние рамки. Также он говорил, что ничего нет хуже уныния. Батюшка смотрел на способность человека, как ему Господь открывал. И уже тогда говорил о послаблении: «Ешь сколько хочешь, нет хуже греха уныния».
Батюшка Серафим для меня как родной. Я никому так не открывала душу, как батюшке. Я ему во всем и всё доверяю. И если мне плохо, я знаю, что могу прийти к нему. Могу уткнуться в икону, могу рыдать. Могу сказать, что мне плохо, и тогда чувства уныния и отчаяния уходят. Вместо них приходит отеческая, пасхальная и светлая любовь.
Когда я хочу пойти на исповедь и понимаю, что на сердце камень или мне, наоборот, очень стыдно от греха, я прежде, чем идти к священнику на покаяние, сижу и говорю так: «Батюшка Серафим, помоги мне так сказать, чтобы была исповедь, помоги мне исповедоваться». И он помогает: исповедь, проходит плодотворно для меня, если я прежде приду к нему с такой просьбой.
Батюшка Серафим для меня как отец. Даже если я буду падать, ошибаться, он не выбросит меня из своего сердца, он будет помогать и делать всё для того, чтобы я спаслась. Я от батюшки получаю только ласку, может, потому, что я пока слабый человек.
Самое ценное для меня то, что даже если я могу забывать о своем небесном друге, батюшка Серафим постоянен в своем обещании, не оставляет меня и такую — в этом Христос! В этом огромное счастье, но и ответственность!
Прошу сердечно прощения у Бога, у батюшки Серафима, у вас. Батюшка Серафим, не оставляй нас!
-----------
* «Параклисис» Дивеевского монашеского правила — это молебное пение, в основе которого лежат канон Божией Матери и молитвы перед иконой «Умиление» Серафимо-Дивеевского монастыря.
31.07.2020
