О встрече с Богом. Продолжение (часть 1)

Встреча с Богом — это всегда очень личное, таинственное, непостижимое. Сестры нашей обители продолжают делиться своими историями, когда и при каких обстоятельствах они услышали Господа и откликнулись на Его зов.

Монахиня Митродора (Сасина): Как правило, людям со стороны кажется, что к Богу и в монастырь человека приводит трагедия. Но Господь призывает каждого по-разному. Я как раз из той категории людей, у которых было всё. Я хорошо училась, была перспективная работа, мне хотелось чего-то достичь, многое получалось, рядом были друзья. Поэтому никто из окружения и не понимал, почему я всё оставляю и куда-то ухожу.

Я выросла в верующей семье: обе мои бабушки были верующими. И хотя маленькой меня причащали, почти до 19 лет я была атеистом. А потом, мне даже сложно сказать, в какой момент, Бог коснулся души.

Это произошло постепенно, тихо. Я начала понимать, что есть другая жизнь. Костры, дискотеки, компании — вроде весело, но после в душе всё равно остается пустота. А заходишь в храм, пусть на 20 минут, ничего не понимаешь, тяжело стоять, — а внутри полнота и жизнь. И вот этот контраст...

Но окончательно внутренний переворот и встреча с Богом произошли, когда я попала в сестричество и пошла в больницу.

Однажды я зашла в отделение, где лежала одинокая старенькая женщина. Мы разговорились с медсестрой, и оказалось, что эта женщина в свое время была известным врачом — была окружена огромным количеством людей, многим помогала, к ней на прием стремились попасть со всего города. А сейчас никто не приходит, даже дети. И только персонал больницы, жалея ее, присматривает за этой одинокой бабушкой. Я стояла возле нее и думала: «Вот для чего человек жил? Он достиг многого, но сейчас вот эта кровать и одиночество. И что дальше?»

В тот момент вообще произошла переоценка всей жизни. Когда есть Бог — появляется и смысл.

Помню, как шла в отделение (РНПЦ психического здоровья. — Прим. ред.) и думала, что сейчас скажу вот то и вот это… А больные тем временем ровненько разворачивались и уходили. А в другой раз было тяжело идти, мороз на улице, завтра рано вставать... И ты просил всех святых, чтобы вообще открыть дверь и переступить порог отделения, хоть что-то сказать… И вдруг всё менялось: люди откликались, подходили, задавали вопросы, мы читали вместе молитвы. И из отделения ты выходил уже «живым», понимая, что это был не ты, а действие Бога.

Еще до прихода в сестричество со мной произошел один важный эпизод. Я никому не рассказывала. Я возвращалась из храма домой и внутри, в душе, четко увидела свою жизнь впереди. С одной стороны, меня ждет жизнь, о которой все мечтают: семья, любимый и любящий человек, внешнее благополучие. Но там не будет Бога. И второй путь — неизвестность, но с Богом. И Господь спрашивал у меня: «Что ты выбираешь?» Ответ мне нужно было дать именно в тот момент. Я задавала себе вопрос: «Почему я должна сделать этот выбор сегодня, сейчас? Почему не могу подумать об этом завтра?» Внутри происходила такая борьба…

Потом я поняла, почему именно в этот момент Господь ждал моего ответа. Если бы не этот момент диалога с Богом, если бы все шло, как обычно, своим чередом, я бы выбрала первый путь.

В итоге я поняла, что, выбрав первый путь — человеческое счастье, но без Бога, все равно не смогу быть счастлива и буду страдать. А вместе со мной будут страдать все, кто рядом. И я сказала: «Господи, я выбираю Тебя».

А через три года был монастырь. Но вот этот внутренний диалог с Богом и понимание того, что Господь ждал твоего решения, открыв оба пути и дав тебе возможность выбирать, — мне потом очень помогали. Господь слышит человека и действительно ждет его воли, его выбора. Это был яркий, запоминающийся момент — момент встречи души с Богом.

Да, до монастыря жизнь была насыщена разными событиями. Но, придя сюда, где вроде бы уже нет таких событий, ты окунаешься в такую полноту, которой нигде не было и быть не может. Почему кто-то едет вечером в отделение, когда может побыть дома? Почему кто-то оставляет всё? Потому что ты видишь другую жизнь и начинаешь ею жить. И эта полнота заполняет всё остальное.

Сестра милосердия Леонилла Утехина: Этот год у меня юбилейный. Во всех отношениях: 75 лет окончания войны, а значит, и мне столько же; 30 лет, как я в ограде Церкви и 20 лет в сестричестве.

Я очень поздно пришла к Богу — в 45 лет. Металась всю жизнь, была очень активная, горячая.

А мой приход к Богу случился таким образом. Был 90-й год. Вторая дочь у меня была не крещена, мы как-то этот вопрос запустили. Хотели крестить в храме в Самаре, где служил дедушка, протоиерей Виктор, а выехать не получалось. Дочке было 8 лет, когда мы, наконец, приехали в Самару. И вот пришли мы в этот маленький храмик. Я подошла к батюшке впервые в жизни брать благословение. Батюшка старенький, в заштопанном подрясничке, седой весь, согбенный. И когда он благословлял, меня физически окатило горячей волной… Он так еще голову мою прижал: «Бог благословит тебя, деточка». Я не поняла, в чем дело. Была просто ошарашена. За праздничным столом родственники мужа спросили: «А ты веруешь в Бога?» «Да, конечно», — ответила я без тени сомнения. «А в церковь ходишь?» — «Нет. Но пойду».

Мы вернулись в Минск, и я пошла в храм. Никогда не забуду то чувство — чувство, что ты дома. Не было никакого переходного периода, никаких сомнений, терзаний. «Ты дома», — сказало мне сердце. И с тех пор я еженедельно причащаюсь.

Перед работой я ежедневно приезжала на службы в Петро-Павловский собор. Хоть на десять минут, полчаса, сколько могла. Все, конечно, мгновенно изменилось в жизни. Развал Союза, путчи, люди на работе крутили у виска, — всё проходило мимо. 

Помню свою первую исповедь. Батюшка (отец Андрей Лемешонок. — Прим. ред.) поднял епитрахиль, а всё вокруг в белом свете: совершенно не вижу, куда идти. Батюшка взял меня за руку и свел по ступенькам вниз. Буквально через минуту это прошло, но произошедшее тогда я тоже никогда не забуду.

Я вспоминаю то первое время, когда Господь носил на руках. Слушая канон преподобного Андрея Критского, ты же весь заливался слезами, сердце трепетало. А как митрополит Филарет (Вахромеев) его читал! Каждое слово проникало в самое сердце. А теперь стоишь на каноне — сердце деревянное, абсолютно бесчувственное. В голове мусорка, мысли одна на другую громоздятся. И только к четвергу еле-еле раскочегаришься. Действительно, идет какое-то привыкание. Духовная сторона не то чтобы уходит, но блекнет, теряет силу. И что делать, чтобы вернулась первозданная благодать? Это большая задача.

А через восемь лет после прихода к Богу пошли и «кресты»: смерти, болезни тяжелые, операции... То есть, когда душа чуточку окрепла, Господь, чтобы образумить, дал трудности.

Но все равно чувствуешь радость. Как-то бледнеет все, в суете живем, но эта радость из сердца не уходит. Радость, что ты с Богом, что тебе есть к Кому обратиться. Особенно радостно, когда твоя семья, постепенно, потихонечку, но вся приходит к Богу.

Сестра милосердия Раиса Шульга: В 12 лет мне открылось, что есть вечная жизнь.

До 7 лет я воспитывалась у бабушки. Ее мама, моя прабабушка, тяжело умирала. Я хотела, чтобы она жила, но в то же время мне было очень ее жалко… Когда она умерла, я безутешно плакала. И вот вижу сон: открывается дверь, и она в своем белом платочке, в котором постоянно ходила… «Бабушка, так ты живая?!» — «Да живая я, живая!» После этого я четко поняла, что она где-то есть. Появилась надежда, такая детская уверенность, что где-то там что-то есть. И я перестала плакать.

А потом в 15 лет после аварии я месяц пролежала без движения. И когда впервые вышла на улицу, у меня было четкое ощущение, что жизнь — действительно нечто самое-самое главное. Потом, конечно, были всякие падения. Я даже таблеток напилась. Но все промыслительно. В сестричестве, когда начала посещать больницы, я хорошо понимала людей, которые пытались расстаться с жизнью.

Еще помню один показательный случай. В Москве мои соседки по квартире занимались спиритизмом и предложили мне поучаствовать, задать волнующие вопросы. Мы начертили круг, взяли тарелки, вызвали дух Пушкина. Тарелка действительно двигалась сама по себе. Я была ошарашена, как оно так само ездит. Но как только я упомянула Бога: «Ради Бога и мне скажи…» — всё застопорилось. Девочки целую ночь не спали — было страшно, а мне абсолютно не страшно, потому что я поняла, что со мною Бог.

А вообще вся наша жизнь — это встреча с Богом. Я вижу Промысл Божий в моей жизни. Даже в падениях.

Господь хочет, чтобы человек Его поставил на первое место. Для человека это невозможно. Но Господь обязательно поможет, если этого действительно хотеть. Ведь без Бога нет смысла жизни. Бессмысленно любое достижение, всё пусто и со временем для души становится неинтересным.

Чем дольше живешь, тем яснее видишь, насколько ты «никакой». Но вот тут и надо надеяться на милосердие Божие. Как святой Иоанн Златоуст говорил: «Я не хочу продлить свою жизнь, но дальше Суд…» Да, именно — Суд. И что во мне Бог может найти доброго? Ничего. Я говорю это не потому, что такая смиренная, просто действительно ничего нет. Но наши сестрические собрания… Что бы ты ни сказал, сразу же приходит помощь. Здесь Господь идет на прямой контакт, потому что для Бога важна искренность. И прежде всего у тебя внутри.

Продолжение следует…

Подготовила Мария Котова

26.05.2020

О встрече с Богом>>