Беларусь — Япония: в поисках себя

Хитоши Танака было 11 лет, когда в его родном японском городе Кобе случилось разрушительное землетрясение. Тогда, в 1995 году, погибло более 6000 тысяч человек, но они с мамой чудом остались живы…

Сергей Сакума, к счастью, в детстве не знал этой страшной трагедии. Он жил в Беларуси, но в Японии были его родные, и любой весточки оттуда ждали как чуда…

Получив образование, Хитоши трудился на заводе в родном городе, а потом приехал учиться в Беларусь. Сергей стал дипломированным историком и работал в академии наук. Они познакомились в Минске в 2011 году и подружились. Через какое-то время Сергей уехал в Японию, а Хитоши мечтает остаться в Беларуси, где заканчивает обучение в аспирантуре факультета журналистики. По будням Хитоши пишет диссертацию и ходит на семинары. Сергей живет в Осаке, учится снимать короткие рекламные видеоролики.

Между двумя городами разница во времени шесть часов, и когда у Хитоши только заканчиваются пары, у Сергея уже глубокий вечер. Чтобы узнать истории молодых людей и понять, почему они хотят жить в другой стране, я предлагаю им ответить на одни и те же вопросы. Может быть, Япония и Беларусь не так уж сильно отличаются?

— Как вы оказались в Беларуси/в Японии?

Хитоши: Все началось с любви к спорту — мне очень нравились спортсмены из Беларуси, России и Украины. Потом я посмотрел фильмы с участием Сергея Бодрова-младшего «Брат», «Брат 2», картину «Кавказский пленник». Стал больше узнавать о вашей культуре и решил учить русский язык. В 2010 году я побывал в Киргизии (там тоже знают русский), а в следующем году приехал учиться в Беларусь. К тому времени мог немного говорить по-русски.

Сергей: У меня японские корни. Мои бабушка и дедушка переехали из Японии в поисках работы на южную часть острова Сахалин, которая после Русско-Японской войны отошла Японии и была частью этой страны до 1945 года. За эти 40 лет туда переселилось много японцев, их там жило почти 400 000. Сейчас, для сравнения, на всем острове Сахалин население меньше 500 000 человек. Бабушка и дедушка остались жить на острове и после войны. Мой отец родился в СССР и не знал японского языка. После учебы он попал по распределению в Беларусь, остался здесь работать, создал семью.

Япония по всему миру проводит программу для молодых исследователей. Я работал в академии наук, подавал заявки в посольство на протяжении нескольких лет, а в 2014 году стал одним из двоих, кому предоставили возможность участвовать в двухгодичной программе. Началась моя учеба в Японии.

— Как вы учили язык?

Хитоши: Мою первую преподавательницу русского языка звали Елизаветой. Она была генетиком из Санкт-Петербурга, жила в Японии.

Надо сказать, это с ней я впервые попал в православный храм. Это была древняя маленькая церквушка в моем родном Кобе. Благодаря Елизавете познакомился с верующими людьми и узнал многое о вере. Через нее Бог открыл мне такой путь.

Сергей: На японском заговорил уже в Японии, когда приехал сюда в 2015 году. Языковая подготовка в университете длилась шесть месяцев, а потом просто продолжил учить японский язык самостоятельно. В Минске есть курсы и репетиторы, но одного часа в неделю недостаточно, чтобы выучить японский, речевой практики тоже не хватало.

Во время учебы на истфаке писал курсовые работы по религии Японии. Все источники были переводными, поэтому научной ценности те исследования не имели, но в то же время они позволяли мне узнать больше.

Синтоистские храмы, о которых писал, сейчас вижу воочию. Их много, а маленькие храмы можно встретить буквально на каждом шагу.

В православных храмах здесь я бывал несколько раз. На Хоккайдо в городе Хакодате есть старый Воскресенский храм, его история связана с Иосифом Гошкевичем (уроженец Беларуси, первый дипломатический представитель Российской империи в Японии (1858‒1865 гг.)). — Прим. ред.) Этот храм стал символом города, его изображают на коробках конфет и сувенирной продукции. Богослужения в храме ведутся как на японском, так и на церковнославянском языке.

Святитель Николай Японский (Касаткин), миссионер, основатель Православной Церкви в Японии, первые годы своего пребывания здесь самостоятельно изучал язык, культуру и быт японцев. Но за полвека своего служения он настолько преуспел в этом, что перевел на японский языкСвященное Писание, другие богослужебные книги, издавал православный журнал на японском языке… Скоро пять лет, как я в Японии, но продолжаю каждый день открывать для себя что-то новое. Понять культуру японцев до конца, как и овладеть языком на одном уровне с носителем, я не смогу и за сто лет.

— Какими были ваши первые впечатления, когда вы оказались в новой стране?

Хитоши: Я прилетел в Беларусь 15 марта 2011 года. На улице было минус 5 градусов. Я не мог переносить мороз. А еще меня удивили очереди и вопрос: «Кто крайний?» У нас всё делают по талонам.

Сергей: В Японии я впервые оказался в 2004 году, это была двухнедельная поездка. Особо ничего не увидел — в Токио был проездом, побывал в одном маленьком северном городке. Но и тогда меня удивили комфорт, продуманность — много маленьких магазинчиков, повсюду аппараты с напитками, и это, казалось бы, на краю земли.

— Вам было сложно адаптироваться к жизни в новом обществе?

Сергей: В моем университете в Осаке нет общежития. Нужно самому искать квартиру и за день это без знаний языка и знакомых не сделать. Нужен гарант, то есть японец, который за тебя поручится. Мне повезло, что был Хитоши и его знакомый. Я знал простые слова, объяснялся и жестами. Знакомый помог оформить покупку телефона в рассрочку, подключить интернет, купить проездной, понять систему транспорта, разобраться с документами по месту жительства и связанными с университетом.

Вопросы в университете с администрацией решали чаще на английском, чем на японском. Сначала всё начинается с простого уровня, поэтому основы смог освоить за шесть месяцев. Благодаря тому, что вокруг одни японцы, процесс изучения языка был более быстрым.

Хитоши: Я тоже быстро адаптировался к жизни в Беларуси благодаря помощи друзей. В первые годы меня поддерживали белорусские друзья и ребята из Кореи, которые помогали решать вопросы регистрации, оплаты услуг в банке и другие. А потом уже я сам помогал решать эти вопросы тем ребятам из Кореи, которые приезжали в последующие годы.

— Как изменилась ваша жизнь в Японии/Беларуси? Кто сегодня ваши друзья?

Сергей: Мне хотелось более глубоко узнать свои корни, пообщаться с родственниками. Это удалось сделать. Я встретился в Аомори с родными по линии бабушки, которых никогда прежде не видел.

У меня много знакомых из университета. На работе установил новые контакты. Этому способствует и мое увлечение — хайкинг — поход в горы по ранее составленным маршрутам.

Хитоши: Первые годы я ходил к детям в онкологическую больницу в Боровлянах и интернат в Новинках, где делал с ними мультфильмы. Большинство друзей были волонтерами, связаны с этой сферой. Теперь мой круг общения составляют люди абсолютно разные. Я познакомился с настоятелем храма святителя Николая Японского отцом Павлом Сердюком, а у него большая община и разноплановая деятельность. Моими друзьями стали спортсмен, бизнесмен, а в храме еще познакомился с молодежью, теперь вместе играем в бейсбол, бадминтон, волейбол. Я также знаком с послом Японии в Беларуси и сотрудниками посольства.

Мультфильм «Волшебник дерева», нарисованный по рассказу Хитоши маленькими пациентами детского онкоцентра в Боровлянах

А на этом видео можно увидеть, как с Хитоши дружат дети с особенностями развития из дома-интерната в Новинках

За годы жизни в Беларуси у меня даже поменялся характер. До поездки в Беларусь я был закрытым человеком, а теперь не боюсь высказывать свои мысли, не стесняюсь своих эмоций в беседах с друзьями. Можно всё держать в себе, но если делишься с другим тем, что тебя волнует, становится легче. Мне нравится этот стиль!

— Как вам кажется, у наших народов много общего или все-таки они очень отличаются?

Сергей: Когда я приехал в Японию, то подумал, что у нас даже больше сходства, чем различий.

Главная разница в том, что в Японии много правил, которым следует большинство. Они впитывают их с рождения. Всё отражается даже в языке. Если перед тобой человек другого статуса, в беседе с ним используешь другие слова. Это совершенно иной язык — «вежливый японский». А если ты рассказываешь о себе кому-то другому, то используешь скромные слова. Можно сказать, что нужно учить сразу три языка. Это сложно!

Также нужно постоянно придерживаться своего статуса. В рабочем коллективе, к примеру, вне зависимости от возраста выше считаются те люди, которые в компании трудятся дольше. В Беларуси, даже если есть такие правила вежливости, их не страшно нарушить.

Хитоши: Хорошее японцы скрывают. Кстати, в первые годы я тоже думал, что белорусы — открытые и общительные люди, но на самом деле в Беларуси хватает скромных, стеснительных людей. У нас есть общие черты характера. Много общего и в традициях: нельзя шуметь, надо сохранять порядок… К слову, на улицах у вас так же чисто, как у нас в Японии.

— Каждый из вас иностранец для той страны, в которой сейчас живет, и каждый является проводником своей культуры. Что вы рассказываете людям о своей родине?

Хитоши: Многие путают меня с китайцами. А когда узнают, что я из Японии, удивляются и спрашивают о том, почему я сюда приехал из такой современной страны. Еще больше удивляются, когда узнают, что я хотел бы остаться.

В Беларуси проживает 60 японцев, а в Японии — 380 белорусов

Сергей: В Осаке много иностранцев. Никого ими не удивишь. Когда японцы видят иностранца, пытаются заговорить с ним по-английски. Ко мне тоже относятся как к иностранцу. И даже если сам обращаешься на японском, тебе могут ответить на английском.

Люди в большинстве своем не знают о Беларуси. Я рассказываю, что мы находимся между Польшей и Россией, что раньше были частью Советского Союза, что столица — Минск. Некоторые слышали о нашем городе, а кто увлекается спортом, может знать названия спортивных клубов.

Я рассказываю и о том, что в нашу страну японцы могут приехать на 30 дней без визы. Узнав это, они удивляются и говорят, что приедут, раз так легко попасть. Перелет по японским меркам покажется недолгим и недорогим. Цены в Беларуси на продукты для них будут низкими. Идеальное путешествие!

На моей работе уже знают о Беларуси и даже обращаются ко мне на наш манер — Сяргей.

— В вашей жизни есть проекты, которые связывали бы Японию и Беларусь?

Хитоши: Я каждый месяц пишу по одному материалу для японского фонда помощи жертвам Чернобыля «Chernobyl Medical Support Network». Когда делегация фонда приезжает в Беларусь, выступаю в роли переводчика. Также сейчас помогаю в качестве переводчика реализовать один бизнес-проект.

Сергей: Однажды я организовал совместную выставку с подругой из Чехии. Мы показали наши художественные работы в небольшом культурном пространстве в Осаке и в кафе в Киото. Ну, а чтобы вызвать больший интерес, рассказывал белорусские легенды, например, о Черной панне Несвижа.

Сейчас занимаюсь редактированием видео. Хочу рассказывать, в том числе и на белорусском языке, о мире, который вижу вокруг. Вот сейчас хочу научиться бэнто… Японцы так красиво упаковывают с собой завтраки, что хочется даже больше на еду смотреть, чем ее есть. Это целое искусство!

— Каким вы видите свое будущее?

Сергей: Сейчас я живу в Японии. А как будет дальше — не знаю. Везде, где есть работа, можно жить. Думаю, что между всеми странами не должно быть границ.

В Японии всего 47 префектур, я побывал в 27, есть еще куда поехать. Здесь мне нравится, что в каждой области есть свой диалект, свой язык. Некоторые диалекты воспринимаются как совершенно другой язык. Это очень интересно. Куда бы ни поехал, везде будет что-то оригинальное.

Хитоши: После окончания аспирантуры планирую остаться в Беларуси. Ради этого я учился 8 лет.