«Раньше было легче, сейчас тяжелее, но так и должно быть»

Слово духовника обители

Я живу сегодняшним днем. Есть определенные жизненные задания, которые мне дает Господь, и поэтому я стараюсь не смотреть, что было раньше. Да, раньше было легче, сейчас тяжелее, но в принципе, так и должно быть. Конечно, в начале созидания монастыря Господь, видя наше неразумие, но и наш порыв, давал много. Было такое единство, такая Божия благодать!

Мы же ничего не знали... Какие из нас специалисты в стройке, в экономике? Деньги в кубышке, а дверь у меня в квартире не закрывалась — заходи, бери. Это было безумие в какой-то степени, но благодаря собраниям, молитве Господь всё покрывал.

Был скорбный момент, который, думаю, разрешился по молитвам отца Николая Гурьянова и преподобномученицы Елисаветы, когда я хотел от всего отказаться. Думал: «Хватит, поеду на подворье и буду там с нашими дорогими бомжами жить-не тужить». И мне так было бы проще. Но всё разрешилось по-другому: монастырь строился, людей постригали. И это всё — Божия любовь, Божий аванс. Не было бы постригов — монастырь бы не развивался.

Что такое духовная жизнь? Ее никогда не вместишь ни в какую коробочку, ни в какое земное пространство, это динамика, постоянное движение Бога и движение каждого из нас к Богу. Пока мы живем невнимательно, нам всё кажется хаотичным, таким броуновским движением: ой, тут нет порядка! тут надо всех разгонять, караул! Это неправильно. На самом деле всё взаимосвязано, имеет свой смысл, движется по своей траектории. Чтобы всё стало на свои места — нужно смириться. А как смириться, когда в тебе живет гордыня, саможаление?

Я не строю иллюзий и вижу, что сегодня нужно быть очень внимательным, чтобы никого не обидеть, люди обидчивы. Но в то же время ты видишь Бога, Который на пустыре делает такие чудеса, видишь Его благословение. Вот, например, наша школа. Литургия, храм, дети молятся за весь мир — какое высокое дело! Некоторые не верят, что за такой небольшой период столько построили. А вот Бог делает. И еще больше надо построить.

В духовной жизни нужна не теория, а практика. Можно читать, мечтать и представлять себе всё что угодно. А здесь сестры пришли, и надо жить. И ничего нет, есть какой-то домик, где они спят по несколько человек на кровати… А когда сестры вышли на улицу — в духовном плане для Минска это был прорыв, такая открытая проповедь. В храм заходят очень немногие, а к сестрам, когда они стоят в облачениях, со скарбонками, с иконами, люди подходят. И для многих общение с сестрами стало поддержкой, через которую они пришли в храм.

Первые литургии проходили в больнице, в гипнотарии. И вот как-то мы решили служить в еще строящемся Никольском храме. Я сомневался, придет ли кто-нибудь. А приехало столько людей! Ничего нет, храм отапливается буржуйками, а мы служим литургию. Это было как раз на Вербное воскресенье, когда преподобномученица Елисавета приняла Православие…

Да, одно дело, когда 15‒20 сестер жили вместе, видели друг друга, соприкасались постоянно, и совсем другое — больше 100 сестер. Но это уже путь к тому, чтобы каждого человека вместить в свое сердце, что возможно только по благодати.

Вокруг очень много боли, страданий: огромная больница, отделения алкоголиков, наркоманов, тех, кто хотел покончить жизни самоубийством... Целый город, тысячи людей. Интернаты. А отец Николай в свое время нам сказал: «За молитвы больных вы спасетесь». Это очень важный момент.

Я, например, категорически не хотел подворья. Столько проблем, а тут еще за 30 километров землю дают! Это как раз был 1999 год. Я говорю: «Вы что, с ума сошли? Что мы будем делать?» И вот я приезжаю, а там все обколотые, маки вокруг сорваны. Думаю: «Что я здесь делаю?» Но надо было этот период пережить. Понимаете, как трудно по-настоящему зацепиться, что-то сделать, сколько противоречий... А сейчас совсем другое дело: сколько людей прошло через подворье, труд, исповедь, Причастие — тысячи! И среди них есть те, кто теперь в вечности, в Царствии Небесном.

Наши концерты, спектакли — это тоже служение, продолжение литургии. Мы искали возможность, чтобы не было скучно. О Боге нельзя говорить, как училка, по учебнику...

Надо жить дальше. И мы живем. Десять лет мы шли к тому, чтобы отслужить литургию на Лысой горе. Думал, не получится, куда там, чаща... И вдруг приехали десантники, разрубили всё, тропа готова — идите, служите. Мы только думаем, а Господь исполняет.

Должна быть сказка, мечта, возвышенная цель. Если мы начнем не сказку писать, а какую-то хронологию, повесть драматическую, то легко утонуть в мелочах, в разборках: у тебя такой характер, у меня такой, тебе это кажется, мне это. Мы вообще друг друга не понимаем. Но надо подняться над всем этим. Когда есть высшая цель, до которой нужно еще дорасти, — вся мелочь, весь мусор становятся бессмысленными. Православие как раз и ставит эту высокую планку. Наша задача — стать святыми. Не просто исправить свой характер, что-то подлатать, подшить, а стать новыми людьми, чтобы в нас был Дух Святой, была любовь, чтобы, соприкасаясь, люди видели в нас Христа. Тогда тысячи людей спасутся вокруг нас. Больше нам ничего не надо. Остальное всё — лишнее.

22.08.2019