Духовная интервенция

Очень часто мы говорим о своей вере не вовремя и невпопад. Как правило, людям, которые вовсе не готовы к подобного рода «откровениям». И главное, когда они совсем нас об этом не просят и не спрашивают. «Но ведь я хочу помочь своему ближнему!» — спешит оправдать каждый сам себя. Еще немного — и прозвучит то самое таинственное и непонятное даже для нас самих «и спасти». В то время как единственным бедствием, от которого, возможно, оппонента нужно спасать, являемся мы сами. Лучшее из того, что может в таком случае произойти, — он останется безразличен, худшее — посмеется или обозлится, и на нас, и на нашу веру. И произойдет это лишь потому, что человек к такому разговору пока не готов, душа его не созрела.

Можно много твердить о том, что «молчанием предается Бог», но Он, возможно, гораздо больше предается таким религиозным празднословием. У человека есть свой суверенитет, который именуется свободой. Сам Спаситель Христос не считает унизительным стоять у дверей человеческого сердца, пока Ему не отворят изнутри, зная, что иначе войти невозможно. Почему же мы не умиляемся, по словам одного священника, этой непостижимой «Божественной вежливости» и не берем пример? А все норовим затолкать ближнего в объятия Отча силой, взять крепость приступом. Будет ли от этого толк?

Насколько помню, на меня подобная тактика поведения действовала отвратительно и всегда вызывала ответную, противоположную ожидаемой, реакцию. Как известно, лучшая защита — нападение. О многих сказанных мною в спорах словах сегодня я сожалею. А все потому, что этот язык был для меня непонятен, он был для меня чужим не по звучанию и не по орфографии, а по духу. Вот почему такое насильственное «миссионерство» вовсе не является безобидным. Священник Александр Ильин, например, считал, что любые советы, особенно же духовные, которые даются без вопрошания, только усугубляют вину того лица, которому даются. Ведь если бы человек не знал, как поступить, с него было бы меньше спросу, а так он должен будет держать ответ на Суде Божием, что знал и не сделал.

Это вовсе не означает, конечно, что с неверующими людьми христианину и поговорить больше не о чем. Это наша замкнутость на себе и своих проблемах не позволяет видеть в окружающих дальше того, что нас в них раздражает. Невозможно, да и незачем ограничивать свой круг общения только единомышленниками. Ведь существует доступный и понятный для всех «интернациональный» язык — язык любви и добра. Как говорил известный сербский старец: «Не нужно ближних убеждать. Это бесполезно. Можете вы и на голове стоять перед ними и ничего не достигнете. Ближних нужно только любить». Самое ведь обидное, что без нашей настырной «помощи» эти люди могли бы прийти к вере гораздо раньше…

02.08.2017