«Будет человек — будет хор»

Впереди очередной фестиваль «Державный глас». Уже утвержден список участников, и потому набираю телефонный номер одного из руководителей коллективов. На другом конце провода — Любовь Занько, регент приходского хора Свято-Тихоновского храма города Ганцевичи. Первое впечатление — скромный, искренний человек, с теплой и твердой верой в Господа. Просьба рассказать о себе и о хоре смущает Любовь Викторовну: все-таки интервью — вещь ответственная. Но убеждаю попробовать, и наша беседа постепенно раскрывает разные грани личности и таланта этого регента.

— По образованию я цимбалистка. Духовного и хорового образования у меня нет. Начинала петь в хоре церкви города Березы, где раньше жила. Была у истоков этого хора и видела, как он создавался. Когда несла послушание на клиросе, мечтала быть регентом, и даже была такая мысль: «Почему у меня нет такого счастья — руководить хором?» Я очень любила и уважала регента и потому укоряла себя: «Не завидуй. Господь ее поставил, а не тебя, так что стой и пой свою басовую партию».

А почему оказались в церковном хоре? Сами пришли петь или кто-то привел, позвал?

Моя мама пела на клиросе. Она всю жизнь поет в березовском храме. В детстве она водила меня в церковь. Я не пела, но очень часто присутствовала на службах. Часто мы бывали в гостях у батюшки, дружили и играли с его детками.

В подростковом возрасте, как это часто бывает, я говорила, что Бога нет. Потом сама, осознанно, пришла к вере, меня потянуло в храм. Когда собирали хор, пришли к учителям в музыкальную школу, где я работала, и меня позвали — с удовольствием пошла. Мне было тогда 24 года.

А какими судьбами оказались в Ганцевичах?

В Ганцевичах раньше никогда не было православного храма. Здесь только где-то в 1990-х годах было отведено здание под церковь. Служил там один священник — уехал, потом второй так же. Ни у кого ничего не получалось, потому что среди людей полное безверие было. А когда приехал отец Петр Пилипчук, у него как-то получилось, и он построил храм.

Я видела этот храм во время экспедиции «Дарога да святыняў». Он просто великолепный! Очень большой для такого городка и красивый!

Да, храм красивый… И вот отец Петр построил храм и переживал, что у него нет хора. Молился, с духовником говорил об этом, и старец ему сказал: «Не переживай: будет человек — будет хор». И вот Господь меня туда привел.

А была какая-то причина? Почему отец Петр выбрал именно Вас и именно Вам решил доверить это послушание?

Все было параллельно — я мечтала о том, чтобы быть руководителем хора, а батюшка мечтал, чтобы был хор. Я молилась об этом, и он молился. И вот мой будущий муж приехал в Березу, его Господь послал, хотя он ехать не хотел. Мы с ним познакомились в храме, через монахиню Матренушку, она жила там…

В это время отец Петр уже узнал, что в Березе есть такая Любовь, поет в церкви и может заменять регента. Он мне даже звонил, уговаривал в Ганцевичи ехать жить. Говорю: «Батюшка, я человека практически не знаю, мы не успели узнать друг друга, чтобы замуж выходить». А батюшка: «Кто не рискует, тот не пьет шампанского!» И вот поженились мы с Владимиром — пью шампанское по сей день. Кроме сына от первого брака трое деток родилось у нас — три девочки.

А в каком году переехали?

В 2003 году приехала в Ганцевичи, в совершенно чужой город, где никого не знала. Но буквально через несколько месяцев у нас уже был хор. Так удивительно, что как-то быстро все сложилось, — настолько Господь помогал! 1 сентября я вышла на работу в музыкальную школу, 11 числа у нас была первая репетиция, а 21-го, на Рождество Богородицы, уже пели первую литургию.

Интересно, что у отца Петра рукоположение было тоже в этот праздник. И служить в Ганцевичи его направили именно в этот день. В Рождество Богородицы состоялось рождение нашего хора и рождение нашего батюшки как священнослужителя.

Какой удивительный Промысл Божий! Ведь Он привел в хор людей, совершенно чужих в Ганцевичах. Один певчий приехал из Санкт-Петербурга, где уже пел в церковном хоре, — его распределили в нашу военную часть. Этот бас держал всю басовую партию. Остальные учились у него. Второе сопрано — женщина, которая приехала из Казахстана. Потом была в хоре женщина, которая приезжала к нам по распределению из Лунинца. Она сразу с листа пела, голос крепкий. Она уже уехала из Ганцевичей, но свое дело сделала: научила певчих исполнять первое сопрано.

А сейчас сколько у вас певчих?

Около 30. На службах всегда поет не менее 15 человек. На «Державный глас» мы везем 28 певчих. Население в Ганцевичах — 14 000, а хор у нас большой. Многие, кто приезжают, удивляются.

Расскажите подробнее о ваших певчих.

У нас только два человека с хоровым образованием. Половина, можно сказать, музыканты. Остальные знают нотную грамоту — когда-то учились в музыкальной школе. Несколько человек ее не знают. Пожилых людей не берем, а таких… примерно одного возраста.

Какого?

35?40 лет. Есть и студенты.

Любовь Викторовна, Вы говорили, что хор быстро собрался. Что, люди сами пришли и попросились петь? Или как?

Вообще, я искала. Несколько человек взяла в хор из прихожан, а остальных, которые бы хорошо знали ноты, надо было откуда-то набрать. Ходила по классам в музыкальной школе. Обращалась к директору школы, просила помочь собрать хор. И звонила, и домой к людям приходила, и даже у начальника отдела культуры просила помощи. И, слава Богу, как-то собрала людей.

Первая репетиция очень много значит. Что мы пели тогда? Архангельского, Лапаева, обиходное что-то... Люди услышали вот эту красоту — и все, по сей день ходят. Помню, пришла с репетиции домой, матушке отца Петра звоню и говорю: «Слава Богу, у нас есть хор, все замечательно!»

Значит, пришлось массу труда приложить, чтобы собрать певчих?

Да, но, знаете, все равно без Божией воли этого не было бы. Я молилась за каждого человека. Думаю: «Надо позвать его в хор», и молюсь: «Господи, помоги, если Ты хочешь, чтобы он пел, пусть он согласится!» Только так, потому что это ведь Божие дело.

Любовь Викторовна, как Вы определяете репертуар? Сами или с настоятелем советуетесь?

Все решаю сама. Поначалу спрашивала: «Батюшка, скажите, может, Вам что-то не нравится?» Он только один раз сказал, кажется, на Рождество: «Ой, какой-то тропарь спели, который не настраивает на молитву». А так все сама. Обработки делаю.

Недавно стали заниматься миссионерской деятельностью, выступать с просветительскими концертами.

Что за концерты? Немножко подробнее.

В Доме культуры, в деревнях, в музее, в школе выступали. Летом ездили в тюрьму ивацевичскую. В тюрьме всякие люди, и мы так боялись туда ехать! Но наши хористы рассказывали (я же стояла спиной к залу), что видели лица людей, сидящих в зале (было около 300 человек). И знаете, лица были живые, думающие. Даже слезы были на глазах. Вот это, конечно, очень приятно, что был какой-то отклик в душах. Это самое главное.

Вас приглашают на такие концерты или Вы сами ищете площадки для выступлений?

Выступаем по приглашению. Есть человек, который сидел в тюрьме. Это меценат, жертвователь, благодаря которому построена половина нашего храма. Так получилось, что Господь его смирил, и он сидел. Но сейчас он стремится сделать побольше добрых дел. Он организовывает наши концерты.

У нас в районе на митинги приглашают постоянно, например, в память о начале войны. В Доме культуры ежегодно концерты — Рождественский, Пасхальный.

А что исполняете, какие произведения?

Начинаем концерты, конечно, с богослужебных песнопений. А потом уже идут песни — Светланы Копыловой, Геннадия Заволокина, Жанны Бичевской. Вот эти песни очень хорошо слушаются, трогают людей, они доступны для восприятия невоцерковленного человека.

Читала о том, что два года назад церковный хор из Ганцевичей участвовал в Международном фестивале церковной музыки «Хайнувка 2014». А были еще выступления на каких-то значимых фестивалях?

В прошлом году мы ездили на «Коложский Благовест» в Гродно, заняли там второе место в номинации районных центров. А районный центр — это и Барановичи, и Борисов, крупные города. Из-за того, что заняли второе место, мы были просто в шоке!

У вас все певчие — верующие люди? Нет такого, чтобы человек пришел с холодным сердцем?

Один человек пришел с холодным сердцем, попел год, наверное, и ушел. Вот один-единственный человек. Очень жаль, но что-то не получилось у нас, как мы ни старались…

А как на остальных повлияло пение в церковном хоре? Например, для меня очень дорого воспоминание о том времени, когда в Минске только начали открывать храмы, и на клиросе разрешали петь практически всем желающим прихожанам. Это сейчас хватает обученных и опытных певчих, а тогда… И мне довелось много читать на клиросе и, даже не зная нот, на слух петь литургию. Это было такое утешение для души — петь эти благодатные слова. А что Ваши певчие говорят?

За эти годы они (я говорю про ядро, основную часть) воцерковились и уже не представляют своей жизни без хора. Вот Татьяна, которая приезжала из Лунинца, как-то сломала ногу и на костылях поднималась на второй этаж, на балкон, чтобы петь. Поразительно! Ведь совершенно неверующий, невоцерковленный человек был поначалу, не ходила никуда. А сейчас в Лунинце пошла в храм и поет там на клиросе. И я думаю, что будет петь всю жизнь.

На Ваш взгляд, что самое главное в звучании церковного хора?

Молитва, без нее никак. Бывает, большой хор, вроде бы красиво все звучит, но что-то не то… А бывает, мало людей поет, но все звучит. И молитва идет. Если на клиросе соберется много человек, и они будут петь без молитвы, то никакого толка не будет. Будем стоять, открывать рот, а людей, их души, это не тронет. Люди должны вместе с нами петь душой. Мы должны воспеть Богу, и их души должны петь. Мы должны настраивать всех на молитву — это наша самая главная обязанность, наша миссия.